Староверы Сызрани
Сызрань — небольшой «уездный городок», основанный в 1683 году. Он расположен на правом берегу реки Волги, между речками Крымзой и Сызраном. По названию последней и была первоначально названа крепость Сызран. Для возведения крепости было выбрано гористое место в южной стороне Самарской Луки, вблизи которого пролегала дорога на Урал. Для строительства крепости, ее заселения и несения службы привлекалось население Симбирска и Казани, Чебоксар и Нижнего Новгорода, Саранска, Арзамаса и других поволжских городов.
Поначалу Сызрань приписывалась к Симбирской провинции Казанской губернии, позднее – к Симбирской губернии. Ее население к концу ХVIII века составляло около пяти тысяч человек. По новому административному делению 1928 года Сызрань вошла во вновь образованную Средне-Волжскую область (ныне Самарскую) с центром в Самаре.
Появление и распространение старообрядцев в Симбирской губернии связано, прежде всего, с Высочайшим манифестом императрицы Екатерины II, призывавшим вернуться в Россию из-за границы всех русских «беглецов», и обещавшим им различные блага и восстановление их в правах гражданства. Последующими императорскими указами 1764 и 1769 годов были определены места для поселения вернувшимся в страну старообрядцам, в том числе по реке Иргиз и вдоль Малой Сиротской дороги с Волги на Урал, проходившей как раз по территории Сызранского уезда Симбирской губернии.
Самым распространенным и влиятельным в Симбирской губернии было поморское согласие, изначально как феодосеевское, позднее даниловское и брачное. Это согласие распространилось по губернии из Сызрани, где его первым последователем был казенный крестьянин Иван Васильевич Долгушин, который, как пишется в документах, «обучаясь ремеслу в Астрахане и Уральске, заразился оным и принес семена его в Засызранскую слободу». В хуторах первое распространение поморского согласия принадлежит сызранским мещанам Андрею и Петру Соболевым, а потом выходцам из села Суровки Ивану Лукьяновичу Артемьеву, братьям Стефану и Леонтию Ивановичам Набиркиным.
Одно из самых старинных упоминаний о старообрядцах в материалах сызранского архива относится к 1796 году. Здесь имеются прошения на высочайшее имя от сызранских старообрядцев «о разрешении (им) справлять обряды по старопечатным книгам», а так же «Реестр живущим в городе Сызране в разных приходах старообрядцев а именно купцов, мещан, пахотных солдат и разночинцев с женами и детьми мужеска и женска пола сто двадцать три души». Из всего списка можно выделить 11 фамилий купцов-старообрядцев: Ладванов Василей Макаров, Хлебников Иван Андреев, Жирнов Степан Потапов и другие.
В конце ХVIII – начале XIX веков в Сызрани зарождается новый для этой местности иконописный промысел, именуемый как «Сызранская иконопись».
В начале 1840-х годов наставником местной многочисленной общины феодосеевцев был Петр Иванович Леднев, более известный под именем Павел Прусский. Позже, перейдя в единоверие, Павел Прусский в своих сочинениях опишет многие обряды и традиции, существовавшие в среде сызранских феодосеевцев. Будучи настоятелем Войновского монастыря (в Польше), он организовал литейную мастерскую и старообрядческую типографию. При распространении своей продукции в России он не забывал и Симбирскую губернию, и в частности, родную Сызрань. Сюда (контрабандой!) им были переправлены (из того, что известно): «Книга Щит, или ответы на вопросы поповщины; в книге доказывается, что церковь может существовать без священства», «Сборник сочинений о браках», «Славянская азбука», «Часовник», «Апостол», «Псалтырь» и другие, в том числе певческие книги.
В 1863 году к Павлу Прусскому приезжал в Йоханесбург восьмилетний мальчик из Сызрани Артемий Фомич Копылов, сын мещанина Фомы Петровича Копылова, имевшего тесные отношения с Павлом Прусским. Три года Артемий учился в школе при Войновском монастыре, а потом вернулся вместе с Павлом Прусским в Россию. Мальчик побывал в Петербурге, Москве и Нижнем Новгороде, откуда приехал в Сызрань и привез с собой кованный железом сундук, полный книг, изданных в Йоханесбурге, медных икон и крестов. Распродажей всего этого занимался отец Артемия – Фома Петрович Копылов, который распространял книги и иконы по Симбирской и соседним губерниям.
На 1864 год в Сызрани и уезде проживало старообрядцев:
В Сызрани – поповцев 218 человек, безпоповцев, приемлющих брак 38, безпоповцев, не приемлющие браки 543. В уезде – поповцев 1116 человек, безпоповцев, приемлющих брак 294, безпоповцев, не приемлющие браки 1483.
В разные годы XIX века в Сызрани возникали тайные моленные в домах верующих, но, как правило, вскоре они разоблачались. Их устроителей подвергали судебным разбирательствам, моленные закрывались, а имущество передавалось в ведомство Духовной консистории.
В архивных материалах имеются сведения о моленных в домах Д. В. Попова, купчихи Клавдии Ерамасовой, Д. Ф. Бочкарева, купца Елистратова и мещанина И. С. Старцева.
Моленная Ивана Семеновича Старцева располагалась в доме купчихи Ерамасовой еще в 1860–е годы в набережной части Средне–Покровской улицы (ныне ул. Крестьянская), и прослеживается по полицейским документам вплоть до 1904 года.
Подробное описание моленной И. С. Старцева содержатся в деле о ее закрытии в 1866 году:
«Сызранский Полицмейстер рапортом от 31 июля за № 37 донес мне, что 27 июля в 6 часов утра последовало закрытие молельни поморской секты Ивана Семеновича Старцева (он же Шапошников), помещающийся в доме купчихи Клавдии Ерамасовой. Закрытие молельни Старцева сопровождалось легким говором, слезами женщин, собравшихся в значительном числе на улице и некоторыми просьбами о возвращении икон, отобранных при обыске.
О чем имею честь уведомить Ваше Преосвященство и присовокупить, что отобранные в молельне Старцева Сызранским Полицмейстером вещи, именно: 1. 68 икон, писанных по дереву красками, которые были вставлены в нарочно сделанные полки и представляли собой вид иконостаса; 2. 13 медных образов малой величины; 3. 4 медных креста; 4. 8 малых всяческих подсвечников; 5. 8 железных крючьев к ним; 6. 4 больших висячих подсвечника; 7. Бронзовая люстра (паникадило); 8. Кисейная белая занавеска, ошитая золото – мишурным галуном и к ней железный тонкий прут; 9. Бронзовая канделябра; 10. Медная кадильница; 11. Жестянка с ладаном; 12. Огарки восковых свеч разной величины; 13. Два аналоя; 14. 102 подручника; 15. 2 вышитые по канве бисером стрелки с мишурными при них галунами венчики из цветов от икон и несколько кусков лент, составляющих украшение икон; 16. 2 деревянные лестницы для зажигания свечей; 17. 2 ширмы, каждая о трех полотнах; 18. 10 богослужебных книг и 19 разных рукописных листов, сверх того книги, отобранные в домах мещанки Дарьи Заворотковой и мещанина Копылова будут представлены им в Симбирскую Духовную Консисторию в скором времени».
Несмотря на все принятые строгие меры, община продолжила свое существование, И. С. Старцев проводил богослужения, и ко всему прочему возглавлял училище, в котором обучалось грамоте и пению до двадцати человек мальчиков.
Через год в моленную вновь последовал визит полиции. «Пристав, взяв собой трех рядовых полицейской команды, прибыл в дом Ерамасовой и, войдя в квартиру Старцева, находящуюся во втором этаже дома, нашел в ней значительную толпу народа (человек восемьдесят, мужчин, женщин и детей), занимавшую самую обширную комнату, в которой прежде была моленна…» Окна комнаты были забиты толстым войлоком, препятствовавшим проникновению света из комнаты на улицу и наблюдению, что в комнате происходит. В комнате были оставлены полки от бывшего иконостаса, несмотря на данное Старцеву во время первого закрытия моленной приказание сломать их.
«В пространстве полок висел в большом киоте образ Преподобной Феодосии, а под ним висело большого формата медное распятие, поле которого украшено двумя кусками парчи с золотыми цветами и шелковыми букетами цветов. Вправо от образа висели в два ряда пять образов, в верхнем ряду: Воскресения Христова, Преподобных Зосима и Савватия Соловецких, Николы Кочанного; в нижнем ряду: Спасителя, Владимирской Божией Матери и два – медных и деревянный креста. Влево от образа Преподобной Феодосии висели образа, в верхнем ряду: Рождество Богородицы, Покров Пресвятые Богородицы, Преподобный Морой; в нижнем ряду: два образа Казанской Божией Матери, при двух образах были два малых медных образка. Перед образами стояли тонкие восковые свечи, воткнутые на вбитые в полки железные крючья. Перед средним образом стоял столик вроде аналоя, покрытый шелковой пеленой, на которой нашит золотого галуна крест, на аналое лежал кусок малинового цвета штофной материи, а на ней лестовка. Около аналоя на полу лежал высокого шва по бархат шерстяной ковер, края которого коричневого цвета, а в самой середине по белому фону разбросаны цветы, обрамленные желтыми арабесками. На иконостасных полках стояли кадильницы с углями, горшочек с ладаном, ящичек от свечей, двое щипцов для снятия со свечей, ручной к ним ковшичек. Против иконостаса висели стенные часы».
Кроме перечисленных вещей, полицией в доме Старцева были найдены десять богослужебных книг. Все перечисленные иконы, книги и вещи по постановлению полицмейстера были отобраны и отправлены в Симбирскую духовную консисторию. Туда же представлен список бывших в моленной лиц и рисунок моленной. Саму моленную также опечатали.
В «Материалах для истории и статистики Симбирской губернии за 1867 год» следующим образом описывается жизнь Сызранских старообрядцев: «Ни в одном из городов Симбирской губернии не развит так раскол, как в Сызране, чем обуславливается необыкновенная замкнутость жизни. Попасть в раскольничье семейство, провести вечер в купеческом раскольничьем доме, православному, да еще чиновнику – вещь совершенно не мыслимая. Вы можете сделать визиты, вас примут, но примут мужчины, даже иной раз угостят на славу, но дальше этаго ваше знакомство не пойдет: хозяйка к вам никогда не выйдет; разговора семейнаго вы не услышите. Но если трудно увидать жену или сестру купца раскольника, то за то очень легко познакомиться с одинокими раскольницами – келейницами, или черничками. Келейницы живут по большей части в собственных кельях. Келий этих в Сызране огромное количество. Мне случилось на одном дворе насчитать 13 келий. Келейницы не ходят даже в единоверческую церковь, считая ее ловушкой, устроенной на пагубу раскольничьих душ. Они молятся по домам, поэтому в келье очень часто можно встретить налой с лежащими на нем божественными книгами, по которым келейницы поют ирмосы и каноны. Я слышал их пение и признаюсь не нашел ни какой разницы с пением православных. Несмотря на такую душеспасительную домашнюю обстановку, нельзя предположить, чтобы черничек заставляла вести такую жизнь единственно забота о спасении души. Надобно при этом принять во внимание потворство самих сызранцев: их щедрыя подачки всего более помогают размножению черничек. Иное богатое семейство на свои щедрыя средства строит даже келью черничке, в той твердой уверенности, что она замолит грехи своих благодетелей; беззаботная жизнь, отсутствие всяких лишений, вот что заставляет крестьянских и мещанских девиц идти в чернички. В самом деле: черничка одета опрятно, сыта по горло, имеет возможность кушать даже пряники вместо десерта и в заключении всего: ничего не делает. <…> Но для раскольников эти чернички имеют важное значение: к ним ездят они молиться и беседовать о спасении души; они молятся о здравии своих благодетелей и за упокой их душ, конечно за деньги. Весьма странно, что им покровительствуют не только старообрядцы, но даже принявшие единоверие. Одна келейница рассказывала мне, что она оправдана по какому-то делу, благодаря предстательству одного богатого сызранского купца Ш-а (возможно Шамбарова – прим. авт.), хотя келейница эта придерживается поморской секты, а Ш-в единоверец».
В «Сборнике исторических и статистических материалов Симбирской губернии на 1868 год» Сызрань отмечена как город, «славившийся своими упорными и сильными по богатству и торговым связям с Москвой, Астраханью, Уральском и Черноморьем раскольниками».
Во многих исторических документах Сызрань указывается как главный пункт распространения «раскола» в губернии. Из 48 церквей, встречающихся по пути из Сызрани в Симбирск, 29 были старообрядческие.
«Милостыня, которую они, то есть раскольники, во множестве получали из Сызрана и других богатых мест, — пишет кафедральный протоиерей Петр Иустинов,- было главным для распространения раскола в губернии».
В СЕВ за 1870 г. И. С. Старцев отмечен как глава сызранского поморского общества, приемлющих браки, «который в Сызранской молельне совершает разныя молитвословия, а также по их обряду браки и крещение». Судя по всему сказанному, он был здесь духовным наставником.
На 1875 г. в Сызрани насчитывалось 885 человек принадлежащих к поморскому согласию, приемлющих браки.
По состоянию на 1886 год многие из поморцев г. Сызрани занимали выборные общественные должности, среди них:
Архипп Епифанов Колесов, сызранский мещанин, ремесленник, 43 лет, 4 ноября 1885 года избран старшиной сапожного цеха, сроком на 1 год;
Иван Ильин Цветков, сызранский купец, хлебный торговец, 43 лет, 17 января 1884 года избран директором городского общественного банка, сроком на 4 года;
Архипп Афонасьев Бочкарев, крестьянин, торговец, 54 лет, 20 октября 1884 года избран помощником волостного старшины, сроком на 3 года;
Иван Иванов Бочкарев, крестьянин, торговец, 40 лет, 1 декабря 1885 года избран волостным судьей, сроком на 1 год.
По данным ГАУО на 1887 г. «все раскольники находящиеся в уезде принадлежат к сектам: поморской, безпоповщинской, австрийского толка, спасова согласия и молокан». «Число раскольников увеличивается».
«Отношения раскольников к местным властям и к православному населению безукоризненны, повинности они платят по возможности исправно, и все требования закона исполняют безпрекословно».
«Раскольники будучи самоуверенные в непреложной истине своих убеждений и верований, в превосходстве своих знаний, догматов веры, воздерживаются от пьянства и расточительности в домохозяйстве, ограничиваются одним исполнением… древних обрядов. Поддержкой раскола служит то, что раскольники всеми средствами помогают своим односектантам в их нуждах деньгами и хлебом, большая часть молодых людей из раскольников уходят на работы в Сибирь и Оренбург, где преимущественно служат у казаков — старообрядцев».
«Главная отличительная черта старообрядцев – последование молодого поколения старшим в семействе. Полиция строго следит за появлением в уезде разных раскольничьих служителей и следит за тем, чтобы раскольники без надлежащих разрешений не строили себе молельнь и не собирались бы в особые избы для публичного отправления своих богослужений и тем не могли бы вовлечь в раскол православных простолюдинов».
Чуть позже гражданское начальство отмечает, что «характер раскольников стал гораздо мягче, прежней грубости, нетерпимости … в настоящее время … не замечается. Раскол по — видимому теряет почву, колеблется и поддерживается только упорством и корыстными разчетами закоренелых раскольников (вожаков)».
В 1880-х или 1890–х годах в Сызрани проходил поместный собор, одним из вопросов на котором был «о принятии самокрестов». Председателем Собора был Иван Семенович Старцев.
В 1896 году в в сызранском уезде проживало 11239 человек старообрядцев, а по всей Симбирской губернии 29913. На 1897 год в среде поморцев служил наставник, называемый «дедушка Александр» (скорее всего А. Д. Валенщиков), имевший влияние на своих одноверцев в окрестности. В конце ХIХ — начале ХХ века в Сызрани действовала гектографическая типография Прокопия Максимовича Безводина.
В 1903 году проживало старообрядцев в Сызрани: 966, в Сызранском уезде: 7130, в губернии: 29756 человек.
В материалах ГАУО имеется «список раскольников проживающих в г. Сызрани на 1904 г.», он наглядно показывает расселение старообрядцев поморцев по частям города:
В приходе Казанского собора старообрядцев проживало 30 человек, в Троицком приходе – 113 человек, из них поморцев – 97, в Успенском приходе – 221, поморцев – 115, в Покровском приходе – 215, поморцев – 154 (примечание: молитвенный дом на набережной части Средне-Покровской ул. Дом деревянный, разделяется на 2 половины коридором. В 1 части – помещение хозяина дома, а другое, с окнами во двор, собственно молитвенное помещение. Домом владеет сызранский мещанин Яков Семенов Старцев. Открыто без разрешения правительства, существует около 50 лет), в Ильинском приходе – 515, поморцев – 437 (примечание: молитвенных зданий разрешенных правительством нет. Для богомоления раскольники собираются в 2-х домах: 1. В доме крестьянина Ивана Ивановича Бочкарева по Татаренцевой ул. 2. В доме мещанина Ивана Давыдова Попова по Набережной ул. Существует около 30 лет).
Как видно из документа моленная Старцева также находилась в набережной части Средне-Покровской улицы, но принадлежала брату Ивана Семеновича (уже умершего к 1904 году) – Якову Семеновичу. Был ли это тот же дом купчихи Ерамасовой, откупленный у нее или другой, уже собственно Старцевых – не известно. Еще И. С. Старцевым на наставничество был благословлен Валеньщиков Александр Дмитриевич, который продолжал свое служение и после него.
Позднее община Старцевых составила приход первой сызранской («бочкаревской») моленной.
15 августа 1910 года при многочисленном стечении народа состоялось торжественное освящение старообрядческого храма, построенного местным купцом Иваном Ивановичем Бочкаревым за Крымзой. По окончании богослужения настоятелем общины С. Т. Бондуров было сказано благодарственное слово благотворителю.
По всей видимости, это был первым официально открытым храмом старообрядцев-поморцев. Точный адрес храма — ул. Канатная (ныне ул. Чапаева), дом № 3.
Это было срубное деревянное строение с притвором, стоящее вдоль улицы, с шатровой крышей, увенчанной небольшим куполом с восьмиконечным крестом. Во двор – на северную сторону – выходило четыре окна. В моленную было два входа: мужской и женский, внутри же разделенное перегородкой на двое по самые клироса. Последние описания говорят о том, что моленная была устроена по федосеевским принципам. Внутри храм был отштукатурен и имел размер длиной и шириной в 17 аршин и высотой в 7 аршин. У входа с мужской стороны находился свещной ящик. Помещение отапливалось двумя печами – голландками, обложенными железом, стоявшими по разным сторонам.
Одним из служителей в ней, а именно руководителем хора был А. А. Бочкарев. Многие иконы в моленной были его же работы.
Иконостас в храме был столярной работы, высотой в 6 аршин с позолоченными колоннами и резьбой и иконами, расположенными в пять ярусов, обложенными багетными рамками. Всего икон в храме насчитывалось около двухсот, из которых в местном ряду 12 размером в 6 четвертей, ветхозаветных праотцов (верхний ряд) – 14, пророков и апостолов – 24. В центре стоял деревянный запрестольный крест в 56 вершков с предстоящими Пресвятой Богородицей и Иоанном Богословом. На аналое – икона Св. Николы чудотворца. На двух медных и позолоченных хоругвях были изображения: Успение Пресвятой Богородицы и св. Николы чудотворца, на одной и Знамения Пресвятой Богородицы и пророка Илии, на другой. В центре храма висело медное посеребренное паникадило в 18 свещей. Так же по описям в храме имелись 43 богослужебные книги, аналои, медные посеребренные подсвещники и лампады.
В начале ХХ века в Сызрани существовала моленная, которую в народе называли «бондуровой» (или «бондуровской»), так как в ней долгое время служил Стефан Тимофеевич Бондуров, с именем которого, по всей видимости, связаны разделения поморцев в Сызрани. Моленная стояла по ул. Рабочей, и представляла собой большой деревянный флигель, выкрашенный в желтый цвет. В начале 1920-х годов община «бондуровой» моленной объединилась с общиной «бочкаревской» моленной, где С. Т. Бондурова поставили в наставники.
На 1910 г. Симбирскими епархиалиными ведомостями сделан отчет о состоянии раскола в епархии. «Поморское согласие, или Даниловский безпоповщинский брачный толк; последователей этого толка считается в епархии до 10779 человек обоего пола. Они также, как и спасовцы, разбросаны почти по всем уездам епархии и главным образом в Сызранском уезде.
Феодосеевский толк. Последователи этого толка сосредоточены, главным образом, в с. Кладбищах, Алатырского уезда, и отчасти в соседних селах: Явлеях, Сурском Майдане, Березовом Майдане, Миренках, Чуварлеях и Алатырском Посаде. Последователей феодосеевского толка считается в Симбирской епархии 3203 человека обоего пола».
В 1913 г. в Сызрани был построен второй храм, именовавшийся «Пережогинская моленная». С этого времени община при «Бочкаревской моленной» считается I-й, а при «Пережогинской» – II-ой сызранской общиной.
На 1915 г. настоятелем I-ой общины являлся Степан Тимофеевич Бондуров, председателем Совета И. Бочкарев, членами Совета Прокопий Максимович Безводин, Федор Бочкарев и Александр Архиппович Бочкарев. В этом году году по официальным данным в Сызрани и в Сызранском уезде проживало старообрядцев: в городе: 1195, в уезде: 9487, а всего в губернии: 31311 человек.
Симбирские епархиальные ведомости описывают случай произошедший в среде сызранских поморцев после собора в Москве 1909 г.
Часть сызранских поморцев во главе с неким начетчиком Афанасием Басовым образовали группу раскольников несогласных с «Деяниями Собора» по вопросу о духовных отцах. Они не приняли постановления Собора и всячески изобличали отцов Собора. Во время публичного собеседования с епархиальным миссионером в сентябре 1909 г. А. Басов публично предал проклятию и отрекся от Собора и его руководителей. Это деяние А. Басова было только наруку синодальным миссионерам. Его речь оказалась основой для написания брошюры симбирским миссионером Садовским. Она была напечатана в количестве 2000 экземпляров отдельными брошюрами и раздавалась народу, что вызвало большие волнения среди верующих старообрядцев.
Пережогинская моленная – выстроена в Сызрани в 1913 г.
Храм построен жертвою и усердием именитых сызранских купцов Пережогиных. Начал строительство и ассигновал на его постройку 20 тыс. рублей сызранский купец Иван Иванович Пережогин, глава семейства, умерший в 1911 году. На освящении храма чествовали уже его детей, завершивших строительство — братьев Матфея Ивановича и Ивана Ивановича, в честь коих установлены еще два храмовых праздника: Собор святого пророка и Предотечи, Крестителя Господня Иоанна и святого апостола Матфея.
6 декабря 1913 г. храм был освящен во имя святителя Николы, архиепископа Мир Ликийских чудотворца.
К торжеству освящения храма съехалось много гостей, среди которых: наставник Т. А. Худошин из Саратова, хор певцов во главе с К. И. Болобковым из Самары, а также старцы – настоятели соседних общин. Праздничные богослужения возглавил сызранский настоятель Антон Иванович Ковшаров.
Здание храма находилось на возвышенном месте по Большой Покровской улице (ныне ул. Красноармейская, 21), и видно было издалека. Это было одно из величественнейших сооружений по всему Поволжью со времени дарования свободы старообрядцам. При храме была колокольня с семью колоколами, а венчали его пять глав с золочеными крестами. Богатство и великолепие внутреннего убранства храма создавали древние иконы, которые большей частью были выставлены в дубовом резном иконостасе.
В народе храм именовали как «Пережогинская моленная».
Рядом с храмом были построены также два дома, один из которых использовался как сторожка, а во втором жил наставник с семьей.
Сызранская община брачного согласия в советский период
В начале 1920–х гг. в первой общине наставниками были Иван Федорович Семенов и С. Т. Бондуров, секретарем А. А. Бочкарев, а одним из ведущих деятелей Федор Архиппович Бочкарев. Во второй общине наставником был Шашков Павел Федотович, председателем – Кузьма Еремеевич Зиновьев, одним из ведущих деятелей был Федор Фомич Копылов.
27 февраля 1924 года в Адм. отделе был зарегистрирован устав II-ой общины. По списку членов общины 74 человека. Деятельность общины распространялась на «примыкающие» села: Обшаровку Самарской губернии, а также Батраки и поселок Губинский выселок Симбирской губернии.
27 декабря 1925 г. в молитвенном доме I-ой общины состоялось общее собрание двух общин, на котором было принято решение об объединении. Так же был выбраны объединенные духовный совет и совет общин.
Объединенный совет общин был представлен по 7 членов и 1 кандидату от каждой общины.
В последующем моление совершалось раздельно на два храма, а на двунадесятые праздники совместно обеими обществами, но следующим образом: всенощную служили в первой общине, а второй храм был закрыт, на другой день наоборот первый храм был закрыт, а во второй общине служились часы и молебен.
С учреждением в 1924 г. Нижневолжского областного духовного Совета сызранская община входит его состав.
Участниками Саратовского Собора 1925 г. от местной общины брачного согласия были Федор Архиппович Бочкарев – от первой общины и Федор Фомич Копылов и Тимофей Кузьмич Шерстнев – от второй общины.
По смерти С. Т. Бондурова было предложено избрать наставником первой общины А. А Бочкареву.
По сведениям на 1927 – 28 гг. настоятелем I–ой общины значится М. Фе. Семенов, председателем совета И. Бочкарев, секретарем А. А. Бочкарев, а среди членов совета встречаются фамилии Ф. Бочкарева и П. Андреянова.
Павел ПОЛОВИНКИН
(Продолжение следует)
Опубликовано: газета «Старообрядецъ», № 92, октябрь – декабрь 2023. № 93, январь — март 2024
меняется на палец 
, значит этот материал активен и его можно просмотреть).
