Максим Степанович Рыбаков с дочерью Дуней и сыном Селивестром
В конце XIX столетия Степан Васильевич Рыбаков вместе с одноверцами-старообрядцами и семьей переселился из-под Вильно (Вильнюс) в Белоруссию – в нынешний Жлобинский район Гомельской области. На то время местный пан продавал землю дешево, т.к. это были болотистые, лесные и глухие территории. И вот многие староверы решили переселиться сюда. Переезжали зимой на лошадях с маленькими детьми. Выкопали землянки и сразу стали рубить лес для продажи и весной раскапывать землю. Так в тяжелых условиях трудились, но о Боге не забывали. Вскоре принялись за постройку моленной. Построили Свято-Троицкую моленную на больших валунах с двумя притворами-крыльцами и колоколом. Я была ребенком, однако со старшей сестрой в праздники, а особенно на Пасху, повязывали платочки на булавку и шли чинно в моленную с мамой. Безусловно, долго мы не могли молиться, начинались шалости и нас выпроваживали. А на улице уже собиралась ватага детей и вот уж мы тут отрывались – на крыльцах, как обезьяны, висели и под церковью ползали – раздолье! У Степана Васильевича было много детей, но мне не удалось узнать, сколько точно. Очень поздно спохватилась, все бабушки и дедушки и родители ушли в мир иной. Однако о некоторых из них знаю и имею фото – сыновья: Максим Степанович (1873 – 27 апреля 1933), жил в Ново-Александровке (Слобода), и Николай Степанович (1887 – 1979), проживал в д. Китаны (Ново-Марьевка), похоронен д. Скарина, сестра их Васса Степановна.
Максим Степанович в Москве у Морозовых ( на обратной стороне надпись) сестры и служанка их
Максим Степанович Рыбаков был духовным наставником в построенной моленной после отца Зотика, обучался на духовного наставника в Москве на Преображенке и служил там же, возможно, у Морозовых – на то время богатые люди имели свои моленные. Сохранилось фото, на снимке – сестры Морозовы, их служанка и Максим Степанович. Когда начались гонения на веру в Москве, ему посоветовали уехать в Белоруссию в надежде, что его там не тронут. Но все же и его постигла та же участь, что и многих других духовных лиц в то время, – его сослали с женой на Урал. Там они пробыли 3 года. Через некоторое время пришло письмо от него брату с просьбой, что если односельчане напишут прошение и поручатся за него, то его отпустят домой. Начальник колонии был хорошим человеком, и у Максима Степановича сложились с ним взаимно уважительные отношения. Так и произошло. В деревне Максим Степанович имел репутацию грамотного и достойного поведения и уважения. Даже я помню в детстве, как вспоминали его старые люди с любовью и уважением. Их с женой отпустили из ссылки весной 1933 года. До железной дороги шли пешком 2 недели вдоль реки и на саночках везли продукты и книги божественные, которые брали с собой в ссылку. Потом поездом добирались. В поезде люди кормили их. По приезду в Белоруссию поехали к дочери Евдокии, которая жила в д. Барсуки Бобруйского района, поскольку в Александровке дом их разграбили. Однако местное руководство начало издеваться и запугивать Максима Степановича, и он решил поехать на родину в свою деревню Ново-Александровку. По приезду на следующий день сердце не выдержало, и он умер. Похоронили его на своем кладбище в деревне Скарина с почетом. Я его всегда поминаю и на родительскую Троицкую субботу молюсь литию.
Мой дедушка — Николай Степанович Рыбаков
Позже уже избрали духовным наставником его брата Николая Степановича, то бишь моего дедушку, который служил до глубокой старости и также был примером и пользовался большим авторитетом среди своих односельчан и для нас внуков. В 1961 г. Советская власть разграбила моленную, колокола сбросили, а здание переоборудовали в клуб с последующим сносом, к большому сожалению. Население выступило против закрытия моленной, взявшись за руки, не подпускали коммунистов и милицию к моленной. Но все же власть взяла верх, похватала несколько рьяных людей и в том числе женщину – Сухоцкую Вассу с маленьким ребенком, затолкали в воронок и увезли в райцентр. Также и иконы забрали. Арестованных людей оштрафовали и не выпускали до тех пор, пока односельчане не выкупили их. Престольную икону Спасителя (размером где-то 1,5 м на 1м) две женщины на телеге успели вывезти в д. Турковская Слобода, где до сих пор она и находится. Воры пробовали ее украсть, но икона большая, не тут было. Удивительно, что все моленные вокруг порушили, а вот в Турковской Слободе уцелела.
Потом люди молились, как все – в домах, однако власть в лице местного милиционера постоянно терроризировала духовного наставника, чтобы он не проводил службы. Но верующие и мой дедушка не испугались и продолжали молиться. В настоящее время деревни пришли в упадок, дети все уехали в города, старики умерли. Скоро не узнаешь и места, где были деревни, все старые дома закопали и осталось по два дома. Вот такова история староверов, когда-то переселившихся в Белоруссию…
Р.В. Иванникова
