Среди памятников старообрядческой богословской мысли XVIII века, наряду с «Поморскими ответами» особо выдающееся место занимают два фундаментальных беспоповских сочинения – «Щит веры» и «Меч духовный». «Щит веры» был впоследствии напечатан федосеевцами в типографии Преображенского богаделенного дома.
«Щит веры» — сочинение, представляющее из себя ответы старовера-беспоповца на 382 вопроса, поставленных староверами-поповцами и являющееся, таким образом, систематизированным изложением аргументации беспоповцев во внутренней полемике между двумя основными направлениями в старообрядчестве. Оно написано в конце XVIII века (в одном месте говорится о «настоящем лете Христовом, по гражданскому леточислению 1789»; по сведениям синодального ученого К. Плотникова, завершено в 1791 году). Его автор анонимен, однако энциклопедический словарь «Старообрядчество» (сост. С.Г. Вургафт, И.А. Ушаков), указывает на то, что «автором традиционно считается Тимофей Андреев)». Судя по одному упоминанию в тексте, можно предположить, что он проживал в Сибири, возле р. Обь.
В отличие от «Диаконовых» и «Поморских ответов», обращенных к представителям Синодальной церкви, намеренно стремившимся спровоцировать староверов на неосторожные высказывания, могущие стать основанием для репрессий, «Щит веры» не связан необходимостью «самоцензуры» и многие положения старообрядческой беспоповской доктрины излагает значительно подробнее и определеннее.
В книге в форме развернутых ответов на вопросы старообрядца-поповца обоснованы важнейшие положения беспоповского учения. Детально рассматривается положение Церкви, вынужденно лишившейся духовенства. При этом автор оговаривает, что беспоповцами не отрицается необходимость иерархии. Проблема заключается в том, что никонианское духовенство полностью безблагодатно и не может присоединяться к древлеправославной Церкви иначе как первым чином, в качестве мирян. Для доказательства этого утверждения перечислена 131 разновидность ересей и искажений в вероучении и деятельности новообрядной церкви. Автор также утверждает, что еретическое крещение является недействительным даже в тех случаях, если оно совершено трехпогружательно, правильно по форме, но еретиком-крестителем.
В книге дается каноническое и историческое (с примерами из истории Церкви) обоснование практики совершения таинств крещения и покаяния мирянином в случае отсутствия православного священнослужителя, но отвергается возможность заключения брака без священника. «Щит веры» уделяет много внимания теме толкования церковных текстов, буквального и иносказательного их понимания. В частности, отстаивается необходимость иносказательного истолкования православного учения об антихристе и сроке его владычества над миром.
Помимо глубоких познаний в святоотеческой литературе, в каноническом праве и истории Церкви, автор владеет информацией о достижениях современной ему филологии, ссылается на новейшие для того времени научные работы, например, на многотомную работу француза Шарля Роллена «Древняя история», изданную в русском переводе в середине XVIII в .
Можно с уверенностью сказать, что «Щит веры» представляет собой одно из наиболее выдающихся беспоповских сочинений, а содержащаяся в нем аргументация в большой мере сохранила свою значимость до наших дней.
«Меч духовный» — сочинение старовера-беспоповца Алексея Самойловича, написанное в 1771 году в ходе полемики со староверами-поповцами.
Поповцы и беспоповцы в основном сходились во взглядах на священнодействия, совершаемые с сознательным отступлением от древлеправославных канонов. Они одинаково отвергали, например, обливательное крещение. Важнейшей проблемой внутристарообрядческой полемики стала проблема отношения к священнодействиям, совершенным с точным соблюдением всех внешних формальностей согласно древлеправославным правилам – однако, если совершителем таинства выступает еретик (в первую очередь имелись в виду служители господствовавшей церкви).
Поповство в XVIII в. имело лишь священнослужителей, изначально рукоположенных в официальной церкви и затем принятых в сущем сане 2-м чином. Поповцы полагали, что священнодействия, совершаемые по древлеправославному чину перешедшими в старообрядчество священниками, являются благодатными. Кроме того, ими признавалась действительность совершаемого никонианами крещения – при условии его трехпогружательности. Если не признавать такое крещение, то крещеные в три погружения и впоследствии рукоположенные никонианскими архиереями священники должны были бы считаться некрещеными. Соответственно, поповцы не смогли бы обосновать практикуемое ими присоединение священников из новообрядной церкви в сущем сане.
По мнению беспоповцев, даже совершенные внешне безупречно священнодействия остаются в таких случаях безблагодатными.
Изучение философии позволяет старообрядческим мыслителям XVIII века использовать ранее не применявшиеся приемы философского анализа. Из биографических сведений об авторе «Меча духовного» Алексее Самойловиче известно, что он обучался в семинарии, где вероятно, мог познакомиться с «Метафизикой» Аристотеля или с ее более поздним изложением. Частично он заимствует идею применения аристотелевского учения о четырех причинах («винах») из Большого Катехизиса и других южнорусских сочинений. Однако, Алексей Самойлович не ограничивается компиляцией, а выходит на качественно новый уровень, разработав и применив методику исследования церковных таинств путем последовательного рассмотрения каждой из причин, образующих таинства.
«Аще убо во всех вещех зданных и действуемых вины обретаются и соуть, обаче во всех святых церковных таинах, яко во святем крещении, тако и в прочих, от всех авторов, и древних, и нынешних, согласно и свойственно, полагаются четыри: действительная, им же что бывает, яко в крещении повелением Божиим действует креститель, материальная, в ней же что бывает, яко крещение в воде, формальная, чрез еже что видотворится, яко через троичное приглашение с трищным погружением, кончательная, яко крещение искупления, сынотворения и освящения ради.(…) Сия вины к совершению каждого таинства толико нуждны и благопотребны суть, елико без них ниже едино таинство совершитися может» .
Согласно примененному для изучения православных таинств учению Аристотеля, всякое действие, в т.ч. церковное таинство, обладает четырьмя причинами, наличие каждой из которых является необходимым. Материальная причина – это материя, субстанция, вещество, используемое при совершении таинства (например, в случае крещения – вода). Формальная причина – образ совершаемых чинопоследований (при крещении – троекратное погружение и произносимые молитвословия). Третья, действительная причина – совершитель таинства, действиями которого его материя изменяется по должной форме. Первой действительной причиной, сообщающей благодатность таинству, является Сам Господь Бог, вторичной действительной причиной – священнослужитель, который должен быть во всем подчинен Первопричине, т.е. правоверен. Четвертой, «кончательной» или целевой причиной является цель, ради которой совершается священнодействие, достигаемый результат.
Применяя в своем трактате прием рассмотрения каждой из четырех причин к таинствам крещения, причащения, покаяния, А. Самойлович разбирает имеющиеся в никонианской церкви искажения в последовательных главах «О вине действительной», «О вине материальной», и т. д., и показывает, что поскольку не соблюдаются необходимые условия возникновения первых трех причин, то четвертая, целевая, остается недостигнутой, таинство в сущностном, мистическом смысле не совершается.
Автор «Меча духовного» рассматривает проблему различия духовной сущности внешне сходных явлений и в ином аспекте. Он обращает внимание на то, что и православные, и лютеране помещают в своих храмах изображения Христа, Богородицы и святых апостолов. Однако, при этом видимом сходстве существует принципиальное внутреннее различие. Православные почитают иконы как образы, неразрывно связанные со своими первообразами и тем самым «на первообразная преносят честь». В представлении же лютеран, религиозные изображения лишены этой внутренней мистической связи с изображенным и служат только для воспоминания и пробуждения религиозных чувств. При схожести внешних форм богопочитания, их внутреннее духовное содержание совершенно отличается. «И инии безчисленнии приклади сему, и в вещех, и в действах обретаются, аще и вещь подобно и действие точию показуют, но мысль намерения, и залог веры далече и несогласно относящих, яже множества ради оставляем».
Итак, основным выводом «Меча духовного» является обоснование богословских воззрений беспоповцев. Ввиду того, что в новообрядной церкви благодать и апостольское преемство полностью утрачены, никакое восстановление дониконовских форм совершения обрядов и таинств не возвратит им благодатную сущность. Поэтому, с беспоповской точки зрения, присоединение к староверию никонианских священнослужителей, служащих по дониконовскому чину, не способно возродить подлинно благодатную древлеправославную иерархию. Крещеные (даже в три погружения) и рукоположенные в новообрядной церкви священнослужители являются в глазах беспоповцев, не только не имеющими сана, но и некрещеными людьми.
«Меч духовный» никогда ранее в полном объеме не печатался и распространялся в рукописных списках. Только в собрании рукописных книг известного деятеля Московской Преображенской старообрядческой общины старопоморского федосеевского согласия Е.Е. Егорова (ныне хранящегося в Отделе рукописей Российской Государственной Библиотеки, фонд № 98) имеется десять списков «Меча», датируемых концом XVIII и XIX веками, что говорит о его значительной распространенности в старообрядческой среде. (Известно и несколько других сочинений, не только беспоповских, с таким же названием).
- Щит веры. М.: изд. Преображенского богаделенного дома, 1913.
- Старообрядчество. Лица, предметы, события и символы. Опыт энциклопедического словаря. — М.: Церковь, 1996.
- Роллен, Шарль. Древняя история. — СПб.: изд. при Императорской Академии наук, 1749-1762.
- Меч духовный. — ОР РГБ, ф. 98, е/х 671. — Л. 16.
