Скачать книгу в формате PDF

От издателя

Староверческое Преображенское кладбище хранит память о многих известных фамилиях московских безпоповцев, начиная с основателя Преображенского федосеевского центра Ильи Алексеевича Кавылина. Здесь упокоились духовные наставники, страдальцы за веру, целые купеческие династии – Егоровых, Любушкиных, Гусаревых, Гучковых, Морозовых (Викуловичей), Зиминых, Матвеевых. С этими людьми связаны страницы истории не только Преображенского, но и отечественной промышленности, предпринимательства, культуры и благотворительности. По сравнению со старинными захоронениями на обширных родовых участках весьма скромно смотрится обычная могила с серым каменным крестом, расположенная чуть в глубине от центральной аллеи. Могилу можно было бы назвать вовсе неприметной, если бы она не была почитаемой, о чем свидетельствуют яркие искусственные цветы и венки на холмике и ограде. Захоронение не безымянное; полностью сохранилась надпись на основании креста: «Блаженный Иоаннъ оуродивый Московский», преставившийся в 1840 г. в возрасте 70 лет.

Об этом юродивом практически ничего не было известно. Лишь старейшие прихожане федосеевского Крестовоздвиженского храма помнили о подвижнике Иоанне, о чудесах, связанных с его именем, о поновлении намогильного креста. Недавняя находка Жития блаженного Иоанна Козмича позволяет восстановить утраченные сведения, выяснить обстоятельства его жизни и юродственного подвига, отношение к нему современников и ближайших потомков. Выясняется, что «уродом Христа ради» стал клирошанин безпоповской моленной в Преображенском, певец и иконописец, еще при жизни он прославился даром прозорливости; рассказы о нем передавались из уст в уста и стали основой Жития. Сам факт написания агиографического произведения, весьма редкий для XIX в., свидетельствует о подлинном и глубоком почитании подвижника. Для обновления памяти о нем и предпринято настоящее издание.

Д.В. Пересторонин

Основанное в 1771 г. Преображенское кладби ще до сих пор сохранило свой старинный, исходно старообрядческий облик: прежняя планировка, большие родовые участки с крестами и саркофагами из черного габбро. Если идти по главной аллее к Никольской часовне, выстроенной в 1805 г. архитектором Ф.К. Соколовым в стиле неоготики, то справа, на участке № 5, можно заметить большой серый каменный крест, а подойдя поближе – свидетельства почитания этой могилы: венки и гирлянды из искусственных цветов на решетке ограды, бук еты на земле. Необычны и лежащие на могильном холмике два круг лых камня: один, побольше, с округ лым выступом в верхней части, – «в голове», друг ой, поменьше, – в средней части, ближе к кресту. «Блаженный Иоаннъ оуродивый Московский» – гласит надпись на основании креста. До сих пор об этом подвижнике почти ничего не было известно. Однако находка текста его жития и разыскания в области старообрядческой книжности позволили восстановить не только канву его би ографии , но и характер принятого им на себя подвига.

Источники

Единственный на сегодняшний день список жития этого подвижника был обнаружен нами в архивных материалах Е.Е. Егорова: в объемистой (474 л.) канцелярской книге первой четверти XX в. самим собирателем в качестве дополнения к «Отеческим письмам» в 2-х частях было переписано интересующее нас житие[1]. Егор Егорович Егоров (1862–15.12.1917) – московский 2-й гильдии купец, видный деятель Преображенской федосеевской общины, известный собиратель книжности, икон и предметов мелкой пластики. Он происходил из потомственной федосеевской семьи; его дед, Константин Егорович Егоров (1783–20.01.1860), – попечитель Преображенского богаделенного дома, «страдалец за веру», скончавшийся в пензенской ссылке. Е.Е. Егоров имел исключительные возможности к собиранию древних и старообрядческих памятников. В его собрании в настоящее время находится несколько списков обеих частей «Отеческих писем» второй половины XIX в., однако, по всей видимости, владелец захотел обе подборки переписать собственноручно и вместе. Без сомнения, из какого-то более раннего источника в дополнение к «Отеческим письмам» он переписал и Житие юродивого Иоанна.

Данный памятник представляет собой письменную фиксацию устных преданий о почитаемом блаженном. На эти источники неоднократно ссылается сам автор: о родителях Иоанна – «сего не обрѣтохомъ, отъ кого увѣдати, дальности ради времени» (л. 401), о самом блаженном – «Такожде и о семъ, что увѣдѣхомъ, и написахомъ» (л. 400 об.), о его чудотворениях – «иже всего немощно описати, зане во многихъ мѣстѣхъ обрѣтаяся и творя сия чудодѣйства многажды безъ свидѣтелей. Инии же вѣдущии все изомроша, другии же намъ неизвестны. Но что возмогохомъ собрати, сия и написахомъ на пользу прочитающимъ и послушающимъ» (л. 403); о пророчествах – «Многа убо прояви блаженный Иоаннъ приходящимъ къ нему тайныя и будущая сокровения Божия, отъ нихъ же что обрѣтохомъ, здѣ и написахомъ» (л. 403), об исцелениях – «Нынѣ хощу предложити нѣчто бывшее, хотя мало что обрѣтохомъ, о исцѣленияхъ блаженнаго Иоанна» (л. 403).

Из этих оговорок следует, что Житие было составлено спустя некоторое время после кончины блаженного в 1840 г.

Более точно установить дату написания памятника помогли материалы следственного дела «о моленной в с. Черкизове в доме мещанина Григория Савельева и о взятых в ней книгах», которое рассматривалось на заседании московского Секретного совещательного комитета 5 марта 1851 г. В числе отобранных вещей особенно вредными были признаны три рукописи, в том числе рукопись «Житие и деяние Иоанна Благоюродиваго, пореклу Кузмича, содержащая сказание о раскольнике беспоповщинской секты, якобы в юродстве подвизавшемся более 40 лет, пророчествовавшем и в 1840 году погребенном на Преображенском кладбище[2]. Таким образом, очевидно, что данный литературный памятник был создан в 40-е гг. XIX в. Автор этого сочинения пока остается неизвестным.

Некоторые сведения об Иоанне Козмиче вошли в два обширных сочинения, посвященных истории староверия Москвы, Петербурга, Стародубья и Прибалтики, – «Хронограф Литовский» (Дегуцкий летописец) и «Алфавит духовный»[3]. Их автор – Василий Иванович Золотов (род. 1786), сын Ивана Васильевича Золотова (1746–1798 или 1799), певца в храме при Преображенском кладбище (с 1771). До 1804 г. Василий Золотов жил в Москве, и следовательно, был хорошо осведомлен о здешних событиях и людях, в том числе об Иоанне Козмиче, который являлся его старшим современником и так же, как и сам Василий Золотов, был тесно связан с моленной М.Е. Баженова в Преображенском. В «Хронографе Литовском» об Иоанне Козмиче упоминается в отдельной «Повести о Михаиле Евстигнеевиче Баженове»[4], в «Алфавите духовном» блаженному посвящена самостоятельная, 18-я глава – «О Иоаннѣ Козмичѣ, бл(а)гоуродивом московском, что в Преображенском»[5].

На основании полного агиографического повествования о московском юродивом и некоторых дополнительных сведений старообрядческих источников мы теперь можем составить достаточно полное представление об этом особенном подвижнике первой половины XIX в., в котором сошлись две церковно-культурные парадигмы.

Юродство как подвижничество

Восходящее к византийской традиции юродство вполне привилось на Руси. «Уроды Христа ради», взявшие на себя подвиг абсолютного отрешения от мирских забот и обличения грехов человеческих, относились к особому чину святости. Их проповедь и подвижничество проходили «на стогнах града», поэтому многие города средневековой Руси имели собственные плеяды юродивых – Великий Новгород, Великий Устюг, Ростов и, конечно, Москва. В столице двойственное отношение к юродивым, соединяющее поношение и любовь, насмешки и посмертное почитание, проявилось наиболее ярко. Московские юродивые Василий и Максим Блаженные, Иоанн Большой колпак подвизались в самом центре города, здесь же были и погребены. Со временем собор Покрова на рву стал больше известен как храм Василия Блаженного.

По сути своего подвига юродивые были близки и старообрядческой среде. Середина XVII в., переломный и переходный момент в истории русской церкви и общества, характеризуется появлением значительного числа Христа ради юродивых. Достаточно назвать галичанина Стефана Трофимовича Нечаева († 1667), автора покаянных стихов и распевщика; духовного сына протопопа Аввакума Феодора († 1670), Афанасия († 1672), во иночестве Авраамия, известного писателя; московского Киприана († 1675), соловецких Гурия и Иоанна Похабного. Большинство из них не просто приняли сторону ревнителей древнего благочестия, но активно стали на его защиту. Названные подвижники известны нам по письменным памятникам той эпохи. О юродивых в старообрядческой среде XVIII–XIX вв. до последнего времени почти ничего не было известно; исключение cоставляют жившие в Выго-Лексинском общежительстве Тит Иванов († 1753) и Ирина Повенецкая. В последнее время предстали из небытия фигура и творчество Петра Юродивого, учителя в одном из писарских училищ Архангельской губернии, старообрядца-самокреста, автора созданных в 1859–1860 гг. трех больших эсхатологических сочинений – «Труба», «Меч обоюдоострый» и «Смоковница»[6]. Этот реальный пример юродивого и одновременно писателя чрезвычайно важен для понимания сложной природы юродства как социокультурного явления, однако в данном случае мы все же не располагаем сведениями, что юродивый Петр пользовался каким-либо почитанием.

Иной, более традиционный и вместе с тем безусловный пример продолжения в старообрядчестве юродственного подвига и почитания «урода Христа ради» как при жизни, так и после смерти дает фигура блаженного Иоанна Козмича (1770– 30.07.1840),могила которого на Преображенском кладбище в Москве до сих пор остается объектом поклонения[7].

Биография Иоанна Козмича

Будущий юродивый родился в 1770 г., по всей видимости, в Москве. Агиографу не удалось найти сведений о родителях Иоанна: «како имъ имена быша и гдѣ и какое пребывание имѣша», осталось неизвестным; он замечает лишь, что они были «благочестивыми». Происхождение подвижника из староверческой семьи подтверждает и Василий Золотов, замечая при этом, что он был из «породы латышской» (вероятнее всего, речь идет о выходцах из Прибалтики): «В царствующем градѣ Москвѣ суще два брата единоутробныя Михаил и Иоанн и сестра Евдокия, дѣти Козмины, уроженцы породы латышской, а вѣроисповѣданием древлеправославнии хр(и)стиянѣ»[8].

Все источники сходятся в указании на выдающиеся художественные способности Иоанна: «иконописецъ номера не послѣдняго, но изрядный мастеръ»[9]. В другом своем сочинении Василий Золотов пишет об обоих братьях Козминых: «Оба же бяху художественныя изуграфы, сирѣчь иконописцы, мастера непослѣдния, а перъвостатѣйныя»[10]. Сведения Жития более развернуты: иконописцем был еще их отец, Козма, у него они «изучились» этому мастерству. На основании упоминаний агиографа о том, что эти два «иконнаго художества мастера» жили вместе, «исправляюще свое рукодѣлие», а Иоанн, занимался «своимъ художествомъ», «помогая своему старшему брату» Михаилу, и они «отъ трудовъ своихъ питахуся» (л. 401), можно полагать, что братья Козмины были профессиональными иконописцами и содержали – по крайней мере, небольшую – иконописную мастерскую. Прямым доказательством, что Михаил и Иоанн Козмины занимались иконописанием профессионально, т.е. имели свидетельство иконописного цеха Ремесленной управы, служит запись о погребении Иоанна в конторской книге Преображенского кладбища, в которой он назван московским цеховым[11].

В отличие от своего старшего брата не будучи связан семейными узами, Иоанн поселился при федосеевской моленной, неподалеку от Преображенского кладбища: «изволи примѣтатися в дому Б(о)жии и живяше при молитвенном храмѣ, сущем в Преображенском, в Суворовой улицѣ, под управлением бл(а)гочестиваго мужа Михаила Евсигнѣича»[12].

Моленная Михаила Евстигнеевича Баженова

Михаил Евстигнеевич Баженов, известный московский федосеевский наставник, заслуживает самостоятельного рассказа. Главным источником биографических сведений о нем является «Хронограф Литовский» В.И. Золотова[13]. Баженов родился в 1739 г. в г. Волоколамске в семье посадских людей, в юности переселился в столицу и успешно торговал в серебряном ряду, в 1761 г. под влиянием друга – «христианина древлеправославнаго вѣроисповѣдания» перешел к старообрядцам-федосеевцам и стал прихожанином моленной, находившейся в Преображенском в Суворовской улице (между улицами Генеральная и 9-я Рота) в доме Дмитрия Егоровича. В 1771–1772 гг. по решению московского федосеевского собора Баженов вместе с И.А. Кавылиным (Ковылиным)[14] совершил поездку в Выго-Лексинское общежительство с целью изучения богослужебного устава знаменитой поморской обители и написания такового же для только что организованного Преображенского кладбища. На обратном пути московские посланцы посетили Новгород, и здесь М.Е. Баженов выявил следы позднего (1711 г.) поновления чудотворного креста на Волховском мосту, тем самым дезавуировав один из главных доводов федосеевцев в пользу древности титлы ІНЦІ, что вскоре привело к прекращению полемики между поморцами и федосеевцами по этому вопросу. В 1774 г. Михаил Евстигнеевич стал настоятелем в моленной на Суворовской улице, служба в которой велась по поморскому уставу. В.И. Золотов называет место настоятельства Баженова обителью, что, с учетом сведений о других больших частных моленных, позволяет думать, что при моленной, по традиции, были также помещения для призреваемых.

В 1802 г. Баженов при поддержке И.А. Кавылина выстроил свою собственную моленную на Генеральной улице (домовладение № 149, напротив Палочного переулка). В этой «новой обители», по всей видимости, призревались и мужчины, и женщины. М.Е. Баженов занимал снисходительную позицию по отношению к московским поморцам, допускавшим бессвященнословные браки. Придерживался он и поморской практики моления за царскую власть. Часто выступал оппонентом федосеевских отцов, которые в свою очередь отлучили его от церкви[15]. Умер М.Е. Баженов 17 апреля 1828 г. В дальнейшем обширное домовладение, на территории которого располагалась моленная, перешло в собственность Ивана Васильевича Анисимова; здесь нашла приют часть прихожан закрытой в 1837 г. поморской Монинской моленной, в том числе ее наставник Андреян Сергеев. В конце 1830-х – начале 1840-х гг. владельцем земельного участка и храма стал Андрей Ефимович Сорокин, который, в 1848 г. перейдя в единоверие, моленную закрыл, а все ее имущество оставил себе. (В 1860–1870-е гг. А.Е. Сорокин был известен как крупный коллекционер икон; значительная часть его собрания, 220 икон, в 1875 г. была приобретена для церковно-археологического музея при Киевской духовной академии.)

С моленной М.Е. Баженова были связаны юношеские годы Иоанна Козмича: он входил в число клирошан, поэтому, видимо, и жил при храме: «И живущу ему тако, ежедневно в молитвенныи храм к службѣ хождаше, на крылосѣ стояше, чтяше и пояше, понеже изрядныи чтец и пѣвец бяше, промеж службою ж труждаяся иконы писаше»[16]. «Чтѣцом и пѣвцом искусным» Иоанн Козмич назван и в «Хронографе Литовском». Музыкальное дарование будущего блаженного подчеркивал также автор Жития: «и на клиросѣ съ клиросники пояше, возсылая хвалу Творцу всяческихъ. Бѣ бо изъученъ бывъ осмогласному пѣнию и добрѣ чтяше псалмы и каноны» (л. 401).

Начало юродственного жития

Именно в период пребывания в обители М.Е. Баженова в жизни Иоанна Козмича произошел важный духовный переворот, о котором более подробно было известно Василию Золотову: «…во едину от нощей спящу ему, бысть ему нѣкое видѣние, его же сущность не повѣда никому, но приточно вѣщая. Обаче от того времени замѣтно в его житии измѣнение: бяше бо яко во изумлении и нача почасту ходити на кладбище и обнощевати тамо. И некогда по обнощевании на кладбищи прииде в свою келию в раздранной ризѣ, яко полунаг, и не стыдяшеся. Вопрошающим же его о сем, кто ему ризу раздра, отвѣщеваше единою рѣчию: “На кладбищи”, а еще ничего иного не глаголаше. И с сего времени хождаше, аможе хотяше, и на улицах по стѣнам домовым и по заборам разныя изображения начертаваше, с малыми дѣтьми бесѣды творяше и имъ недоумительныя рѣчи вѣщаше»[17].

По сведениям автора «Хронографа Литовского» и «Алфавита духовного», на путь юродства Иоанн обратился в 25 лет, однако в этих источниках даты по европейскому летоисчислению указаны разные: 1793 и 1794 гг. Принимая во внимание год рождения юродивого, следует, видимо, говорить о 1793–1795 гг.

Житие блаженного дает несколько иную версию произошедшей кардинальной перемены; некоторые эпизоды агиографического повествования можно было бы счесть этикетными, но описанные детали, вполне конкретные, заставляют в этом усомниться. По сути, обе версии не противоречат друг другу и вполне совместимы.

Окончательному решению юноши, согласно агиографическому повествованию, предшествовало душевное потрясение, вызванное тем, что во время одного из богослужений он глубоко осознал смысл слов Евангелия от Матфея: «Иже аще хощетъ по Мнѣ идти, да отвержется себѣ и возметъ крестъ свой и въслѣдъ Мене грядетъ». Затем последовало «многое размышление и прошение о семъ Создателя», лишь после этого «услышана бысть молитва его и Единородный Сынъ Божии коснуся маниемъ сердца его, яко пребывати ему во юродствѣ вся дни живота своего» (л. 401 об.). Вполне возможно, что ночное видение, о котором упомянул Василий Золотов, и было тем окончательным знаком, который положил конец размышлениям.

Агиограф описывает два первых поступка Иоанна-юродивого. Отказ от женитьбы, типичный для жизнеописаний юродивых и преподобных, в рассматриваемом Житии содержит очевидный элемент эпатажа, свойственный именно юродству: Иоанн «восхоте себя показати малоумна и сказавъ во услышание всѣмъ, что онъ на дворъ нужды ради хощетъ, и тѣмъ показуя свое малоумие, повторивъ тѣ же словеса. И потомъ изъиде на дворъ и въ яму повалився» (л. 401 об.). Второе видимое проявление мнимого «малоумия» Иоанна обнаружилось в сфере его профессиональных занятий: он разрисовал крестами поля принесенной в мастерскую для «починки» иконы и затем «на дворѣ на стѣнахъ, яко малоумный отроча, писаше углемъ кресты и начертание иконное» (л. 401 об.). Михаил Козмин, видя брата своего «въ томъ малоумствѣ находившася», поместил его «во обитель Преображенскую для жительства».

Преображенское

Не вполне ясно, о какой именно обители говорит агиограф. «В Преображенском» локализовалась и Суворовская улица; так могли назвать и богадельню при Преображенском кладбище. В заведении М.Е. Баженова имелись помещения для призреваемых, и родные могли туда водворить Иоанна на постоянное жительство, в отличие от предыдущего периода, когда он просто жил при моленной. Это предположение объясняет фразу Жития: «Живяше не по обычаю того мѣста, и начальникомъ того мѣста по многомъ истязании изгоняемъ бываетъ отъ мѣста жительства того» (л. 402).

Не исключено, что агиограф имел в виду богадельню, существовавшую при Преображенском кладбище, главном центре федосеевцев. Во всяком случае какое-то время (не позже начала 1810-х гг.) Иоанн Козмич проживал и здесь. Прямое подтверждение этому находим еще в одном источнике, в котором упоминается блаженный, – в «Красном уставе», своде догматических и церковно-бытовых установлений старообрядцев федосеевского согласия, составленном в 1873–1883 гг. известным преображенским книжником и уставщиком Егором Яковлевичем Каревым († 16 апреля 1899). В исторической части этого сочинения содержатся интересные подробности, отсутствующие и в Житии, и в сводах Василия Золотова, в частности, говорится о том, что Иоанн Козмич предсказал неразорение Преображенской обители французами в 1812 г.: «за нѣколико время предрече нѣкто от живущих въ ней, Иоаннъ Козмичъ, премудрыи Божии человѣкъ, иже миру буй мняшеся быти»[18].

Подвиг юродства

Согласно Житию, блаженный Иоанн вел типичную для юродивого жизнь: претерпевал жару и холод, мок под дождем, ходил в мороз босиком и без шапки, бродил по городу, ночевал где придется, не ел вареного, полученное от христолюбцев подаяние раздавал нищим, по нескольку дней голодал; днем «дѣтская творяше», а ночью истово молился («нощию же, егда вси покой приимаху, тогда онъ чтяше Псалтырь и молитвы своя теплыя возсылаше къ Богу»), с радостью принимал поношения и поругания. Вместе с тем агиограф описывает и реальные обстоятельства подвижничества.

Одна из главок носит название «О хождении на могилы ко Кресту на молитву». В ней читаем: «Въ нощи обычай имѣяше ходити на могилы ко Кресту, на немъ же изъображенъ Исусъ Христосъ распятъ въ мѣру его возраста, рѣзный, и тамо, приходя, съ сердечнымъ возгорениемъ принося молитвы Христу Спасителю нашему» (л. 402 об.). Этот большой деревянный крест с резным раскрашенным темперой Распятием сохраняется на Преображенском кладбище до сих пор. Над ним в конце XIX в. была возведена чугунная часовня, ныне открываемая для поклонения святыне один раз в году, на праздник Воздвижения Честнаго и Животворящаго Креста Господня. Памятник упоминается в «Красном уставе». Описав место погребения основателя Преображенского кладбища И.А. Кавылина (1731–1809), находящееся справа от Никольской часовни, Е.Я. Карев отмечает: «От восточной страны близъ самаго памятника имѣется малая деревянная часовня, со стеклянною дверью, въ ней поставленъ крестъ древянный рѣзной, въ полный ростъ человѣка, предъ симъ честным крестом имѣется неугасимая лампада»[19]. Интересные сведения о сооружения самого креста содержат дневниковые записи Е.Е. Егорова. 15 августа 1905 г., на обеде после соборного моления на праздник Успения Богоматери, собиратель припомнил, что «сегодня 70 годов, как скончался 15 августа 1835 г. в Ярославской губернии отец Стефан Федорович (Иоанн). Между прочим, по его указанию был сооружен и устроен большой письменный крест, который в часовне на могилках»[20].

На староверческом Преображенском кладбище блаженный Иоанн не только молился кресту, но и порою ночевал: «нощию же часто на могилахъ мертвыхъ обнощеваше лѣтнее и осеннее время» (л. 402).

Дар пророчества

Дар пророчества проявился уже в первые годы юродственного жития Иоанна. То, что все первоначально воспринимали как адресованные детям «недоумительныя речи», оказалось предсказанием их будущности: «Но въпослѣдствии егда оныя дѣти въ возрастъ приидоша, тогда рѣчи его сказанныя дѣломъ збывахуся, и о томъ вельми чюдяхуся, понеже имъ глаголанныя от него рѣчи на память по сбытию прихождаху»[21].

О многочисленных проявлениях чудесного дара проречения и чудотворения, которым был наделен Иоанн, повествуется в Житии юродивого. Эти краткие рассказы о прижизненных предсказаниях и исцелениях, со ссылками на свидетелей, иногда названных по именам, объединены в главы: «О приходящихъ людяхъ къ блаженному Иоанну», «О пророчествахъ блаженнаго Иоанна» (здесь содержится предсказание о знаменитом наводнении в Петербурге 7 ноября 1824 г., описанном в поэме А.С. Пушкина «Медный всадник»), «О исцѣленияхъ блаженнаго Иоанна». Последняя глава – «О чудесѣхъ блаженнаго Иоанна» – также включает примеры чудесных действий и предсказаний, совершенных юродивым при жизни. Обращает на себя внимание последний рассказ, имеющий очевидную старообрядческую, точнее беспоповскую, подоплеку, о том, что на совет некоего купца покаяться в преддверии смерти Иоанн «немного помолчавъ и рекъ ему сице: “Въ сентябрѣ мѣсяцѣ”, еже и сбысться. Въ сентябрѣ мѣсяцѣ ему по преставлении исполнися четыредесятый день, и въ сий день приходятъ души человѣческия къ Богу восприяти мзду дѣлъ своихъ» (л. 404).

Составитель «Красного устава», кратко излагая историю федосеевского центра в начале XIX в., упомянул о предсказании Иоанном Козмичем нашествия французов в 1812 г. и сохранения Преображенской обители во время оккупации Москвы: «И какъ о ономъ богопопущенномъ галлатскомъ нашествии, такожде и о милостивномъ обители нашея спасении за нѣколико время предрече нѣкто от живущих въ ней, Иоаннъ Козмичъ <…>. Егда оныи рабъ Божии обычное свое юродство творяше, тогда многимъ хотящая быти предглаголаше, яже сбывахуся во время свое»[22].

Иоанн Козмич провел в юродстве около 45 лет. Скончался 30 июля 1840 г.

Погребение

Свое последнее упокоение он нашел там, где много времени проводил при жизни, – на Преображенском кладбище: «Погребенъ же бысть при великомъ стечении народа съ подобающею честию на Преображенскомъ кладбищѣ близь часовни на правой сторонѣ, идѣже и кресть надъ нимъ поставленъ каменный съ надписью его въкратцѣ жития» (л. 403 об.).

В «Книге для записки умерших разного звания людей с 1831-го года» под 2 августа 1840 г. нами была обнаружена запись о погребении Иоанна Козмича: «№ 240. Из дома купца Тихомирова Московской цеховой Иван Козьмин 60 лет»[23]. Разрешение на погребение за № 230 было выдано Лефортовской частью. Иоанн Козмич был предан земле на четвертый день, что соответствовало московской федосеевской практике XIX в. В частности, в «Списке молельным, находящимся при Преображенском богаделенном доме», представленном старообрядцами в 1849 г. попечителю Преображенского богаделенного дома генералу от кавалерии С.В. Перфильеву, отмечено: «При кладбище на могилках небольшая часовня каменная для ставки умерших тел до четвертаго дня погребения, <существует> с 1804-го года»[24].

Краткая запись в «Могильной» книге содержит весьма важный факт о том, что погребение Иоанна Козмича состоялось из дома московского купца Тихомирова, где, возможно, провел последние дни блаженный.

Дом Степана Ивановича Тихомирова

Согласно Адрес-календарю на 1842 г., в 3-м квартале Лефортовской части по Суворовской улице, т.е. в непосредственной близости от Преображенского кладбища, находилось домовладение под № 299 московского 3-й гильдии купца Степана Ивановича Тихомирова, владельца холстинного заведения[25], человека весьма известного среди московских федосеевцев.

С.И. Тихомиров родился около 1797 г., в 1825 г. из мещан перешел в московское купечество, получив 3-ю гильдию по Семеновской слободе. В 1826 г. ему было позволено носить фамилию Тихомиров. В 1833 г., когда проводилась 8-я ревизия («сказка» датирована 7 декабря), он был вдов и имел дочь от первого брака Фелицату 12 лет[26]. С.И. Тихомиров владел полотняной фабрикой, производившей нанку; заведение располагалось на территории его собственного домовладения[27]. В 1850 г. фабрикант переписался в богородское купечество[28], но в 1854 г. вновь вернулся в московское купечество (из тверского), также купцом 3-й гильдии по Семеновской слободе, торговал на временном праве[29]. К этому времени С.И. Тихомиров существенно увеличил свое недвижимое имение: ему принадлежали объединенные домовладения № 298, 299 и 300 по Суворовской ул. напротив Безымянного переулка (ныне ул. Титова); к ним примыкало еще одно домовладение (№ 283)[30], выходившее на параллельную улицу 9-я Рота.

К началу 1858 г. («сказка» подана 8 января) семейство С.И. Тихомирова состояло из жены второго брака Пелагеи Алексеевны 47 лет и двух сыновей – Ивана 15 лет и Михаила 8 лет. Все они числились «по Преображенскому кладбищу».

В 1860-е гг. с С.И. Тихомировым состоял в переписке «многолетный труженик», книжник и житель Преображенского богаделенного дома Макар Иванович Стукачев († 25 декабря 1866), сын попечителя Преображенского богаделенного дома московского 2-й гильдии купца Ивана Михайловича Стукачева. В подборке писем М.И. Стукачева, прилагаемой к некоторым спискам первой части «Отеческих писем», есть два послания 1865 г., адресованные С.И. Тихомирову, в которых автор использует обращение «любезнейший мой благодетель» и жалуется на некоторые «новшества» («Вы, так как человек пожилой, много на свете видевши и слыхавши, сами можете понимать, что таковыя преобразования будут нам не на пользу, но паче на вред»)[31]. По всей видимости, именно Степан Иванович Тихомиров являлся одним из «сословных попечителей» Преображенского богаделенного дома в 1847 г.[32]

Таким образом, тело скончавшегося блаженного Иоанна оказалось в доме С.И. Тихомирова не случайно: хозяин пользовался авторитетом в федосеевской среде и, возможно, призревал нуждающихся. Возможно, не случайно и то, что единственный список Жития Иоанна Козмича оказался среди добавлений к «Отеческим письмам». Е.Е. Егоров мог его переписать из экземпляра, включавшего фрагменты архива М.И. Стукачева, не только его письма, но и материалы, полученные им от третьих лиц, в частности от С.И. Тихомирова, который, будучи лично знаком с юродивым, мог располагать и текстом его Жития.

Таким образом, вся жизнь блаженного прошла вокруг Преображенского кладбища, в районе, населенном преимущественно поборниками древнего благочестия. На Суворовской улице, ближайшей к староверческому некрополю, находилась и моленная М.Е. Баженова, при которой Иоанн Козмич жил в юности, и дом С.И. Тихомирова, откуда его тело было предано земле.

Почитание

В.И. Золотов писал, что устные рассказы о блаженном Иоанне продолжали бытовать в среде московских беспоповцев спустя десятилетие после кончины юродивого («сказываютъ о немъ много достопамятнаго»). К 1880-м гг., как следует из «Красного устава», почитание блаженного Иоанна приобрело такие устойчивые для народного православия формы, как представление о целительной силе земли, взятой с могилы: «И доднесь нѣции повѣдаютъ сбывшаяся нѣкая имъ предсказания и, имѣя вѣру велию, вземлютъ от гроба его землю на избавление бѣдъ и болѣзней»[33].

Этот же источник сообщает об учениках Иоанна Козмича – Мартине А. и Павле С., которые «буйственную и юродственную Христа ради» проходили жизнь и, подобно своему учителю перед нашествием французов, предсказали «Богом попущенный гнѣв на обитель нашу» (имеются в виду репрессивные меры против Преображенского кладбища 1853–1854 гг.)[34]. Место погребения юродивого является объектом народного почитания и поныне: люди разных религиозных убеждений, не обязательно старообрядцы, постоянно приносят сюда цветы, букеты и венки.

Не один раз поправляли каменный крест: по крайней мере в начале XX в. и в 1990-е гг., когда он был обложен цементом, отчего и приобрел серый цвет. Сейчас на основании креста читается текст: «Блаженный Іѡаннъ оуродивый Московскїй. Прест. 30. XI. 1840 земнагѡ житїѧ егѡ было 70 лѣтъ». В поновленной надписи сохранены черты графики начала XX в., но вследствие частичного разрушения оригинала в дату вкралась ошибка: «XI» вместо «VII».

Житие Иоанна Козмича как литературный памятник

Житие Иоанна Козмича продолжает традицию русских житий юродивых и включает большинство топосов, характерных для этого раздела агиографии. Подобные устойчивые формулы и образы были всесторонне проанализированы на обширном отечественном материале петербургской исследовательницей Т.Р. Руди[35]. К числу таковых в Житии блажен-

ного Иоанна, в частности, относятся реминисценция из 1-го Послания к коринфянам апостола Павла в предречении некоему купцу (л. 402 об.), упоминание византийских юродивых Андрея Цареградского и Симеона Эмесского (Палестинского) (л. 400 об.), проведение параллели с русскими святыми – московскими Василием Блаженным, Максимом и Иоанном Большой колпак, Прокопием Устюжским, Исидором Ростовским и новгородским Николой Кочановым (л. 400 об.), противопоставление внешнего похабства внутреннему благочестию (л. 401 об.–402), видимое глумление над людьми и их ответные поношения (л. 402), нагота («наготою тѣлесною томяся», л. 402), дар пророчества, внутренняя мудрость при внешнем «малоумии», раздача получаемой милостыни нищим. По своей тематике, стилю и языку Житие блаженного Иоанна – выдающийся памятник старообрядческой литературы середины XIX в. Вместе с тем он лишен какого-либо полемического подтекста по отношению как к господствующей церкви, так и к другим старообрядческим согласиям. В центре повествования – типичный вневременной образ юродивого. Автор Жития, безусловно старообрядец, обладал большой книжной культурой и хорошим слогом, существенно отличающимся от значительного числа федосеевских эпистолярных и полемических сочинений, страдающих некоторой тяжеловесностью и усложненностью.

Пример блаженного Иоанна Козмича свидетельствует об устойчивости того особенного типа святости, который представлен чином юродивых. Житие этого московского подвижника является важным звеном в поздней житийной традиции, сохранившей свое творческое начало и в Новое время. Принадлежность героя агиографического повествования и его автора к старообрядчеству еще раз показывает, сколь органично для этой среды было древнерусское наследие в сфере агиологии, церковной и литературной культуры.

Е.М.Юхименко

Примечания

1. Российская государственная библиотека. Отдел рукописей. Собрание Е.Е. Егорова. Оп. 2. № 57 (старый № 2074). Л. 400–404. Предварительное описание было составлено Ю.С. Белянкиным, отметившим данную статью как самостоятельную. Считаю своим долгом выразить признательность Т.В. Анисимовой, благодаря которой данная книга попала в поле моего внимания. Памятник введен нами в научный оборот и опубликован: Юхименко Е. М. Неизвестный памятник старообрядческой литературы XIX в. – житие иконописца и юродивого Иоанна Козмича // Труды Отдела древнерусской литературы Института русской литературы (Пушкинский Дом) РАН . СПб., 2016. Т. 63. С. 561–582. Далее ссылки на листы рукописи из собрания Е.Е. Егорова приводятся в тексте после цитаты.
2. Российский государственный архив древних актов. Ф. 1183. Оп. 11. Д. 133. Л. 3 об.
3. Оба памятника недавно были изданы: Хронограф Литовский, сиречь Летописец степенный древлеправославного христианства / Изд. подг. Н. Морозовой и Г. Поташенко. Вильнюс, 2011; «Алфавит духовный» Василия Золотова: Исследование и текст / Изд. подгот. Н. Морозовой и Г. Поташенко. Вильнюс, 2014.
4. Хронограф Литовский. С. 145.
5. Алфавит духовный. С. 101–102.
6. Рыков Ю. Д. Неизвестный старообрядческий писатель XIX в. Петр Юродивый и его эсхатологические сочинения // Старообрядчество в России (XVII–XX вв.). М., 1999. Вып. 2. С. 151, 159–163.
7. Искренне благодарю Д.В. Пересторонина, обратившего мое внимание на захоронение «блаженного Иоанна, угодника Московского» и тем самым инициировавшего поиски сведений об этом подвижнике.
8. Алфавит духовный. С. 101.
9. Хронограф Литовский. С. 145.
10. Алфавит духовный. С. 102.
11. Библиотека РАН . Рукописный отдел. Собр. М.И. Чуванова. Оп. 2. № 162. Л. 228 об.
12. Алфавит духовный. С. 101.
13. Хронограф Литовский. С. 137–146.
14. Согласно старомосковской «акающей» традиции, во второй половине XVIII – первой четверти XIX в. эта фамилия писалась через «а». Так она представлена и в документах того времени, и в надписи на надгробном памятнике на Преображенском кладбище. С конца XIX в. в литературе преимущественно употребляется вариант «Ковылин».
15. Мальцев А. И. Старообрядческие беспоповские согласия в XVIII – начале XIX в.: проблема взаимоотношений. Новосибирск, 2006. С. 343, 356–357, 383, 385.
16. Алфавит духовный. С. 101. По обету М.Е. Баженова, данному им после посещения Поморья в 1791 г., в моленной еженедельно совершались всенощные бдения.
17. Алфавит духовный. С. 101.
18. Красный устав, с объяснением о соборе и соборными главами. Б. м., б. г. Л. 326 об. второго счета.
19. Красный устав. Л. 325 об. второго счета. Упоминание деревянной часовни в 1883 г. дает основания утверждать, что чугунная постройка была возведена не ранее середины 1880-х гг.
20. Российская государственная библиотека. Отдел рукописей. Собр. Е.Е Егорова. № 2035 (записи за 1905–1911 гг.). Л. 1 об.
21. Алфавит духовный. С. 101–102.
22. Красный устав. Л. 326–326 об. второго счета.
23. Библиотека РАН . Рукописный отдел. Собр. М.И. Чуванова. Оп. 2. № 162. Л. 228 об. (данная книга велась в конторе Преображенского кладбища до 1842 г.). Возраст Иоанна Козмича записан с ошибкой в 10 лет.
24. Там же. № 83. Л. 9 об.
25. Московский адрес-календарь для жителей Москвы / Составлен по официальным документам и сведениям К. Нистремом. М., 1842. Т. 3. С. 259.
26. Материалы для истории московского купечества. М., 1888. Т. 7. С. 143.
27. Список фабрикантам и заводчикам Российской империи 1832 года. СПб., 1833. С. 404. Нанка – хлопчатобумажная ткань из толстой пряжи, обычно желтого цвета.
28. Материалы для истории московского купечества. М., 1889. Т. 8. С. 166.
29. Там же. Т. 9. С. 138.
30. Алфавитный указатель к плану столичного города Москвы, составленному… А. Хотевым. М., 1852–1853. С. 181.
31. Российская государственная библиотека. Отдел рукописей. Собр. Е.Е. Егорова. № 832. Л. 423 об.–428 об.
32. Дневные дозорные записи о московских раскольниках / Сообщ. А.А. Титов // Чтения в Обществе истории и древностей российских. 1892. Кн. 1. Отд. I. С. 69. В числе сословных попечителей назван мещанин Тихомиров.
33. Красный устав. Л. 326 об. второго счета.
34. Там же. Л. 333 об. второго счета.
35. Руди Т. Р. О топике житий юродивых // Труды Отдела древнерусской литературы Института русской литературы (Пушкинский Дом) РАН . СПб., 2007. Т. 58. С. 443–485

Житие и дѣяние благоуродиваго Иоанна пореклу Козмича

Предисловие

Аще убо многа и различна писания имамы святыхъ отецъ и церковныхъ учителей, ово убо служения церковная и молитвы и красная Божественная пѣния, ово же правила и уставоположения, ведущая насъ къ спасению душевному, ина же жития и подвиги святыхъ отецъ и страдания мученическая, но вся сия на пользу прочитающимъ и слушающимъ внимательнѣ, отъ сего бо бываетъ исправление житию нашему и душевное возгорение къ любви Божией. Аще бы не сия быша, то како могли бы обрѣсти путь спасения и познати истиннаго Бога. Отъ Писания бо увѣдѣхомъ, како изволи Богъ сотворити миръ сей и созда человѣка и чего ради родъ человѣческий впаде въ преступление и како святии наши праотцы пожиша въ законѣ Господни и угодиша Богови. Ихъ же и донынѣ въ тысящные роды славятся имена и воспоминаются дѣяния. Такожде быша святии и богодухновенные пророцы, иже проповѣдаша слово Божие и провозвѣстиша пришествие на землю Сына Божия и учаща люди богоразумию и добродѣтельной жизни, еже жити въ законѣ Господни, и за слово истинны отъ беззаконныхъ людей различными убиеньми скончавшихся. Послѣди же прииде воплотивыися самъ ристосъ, истинный Богъ нашъ. Подъ завѣсою плоти своея утаився мира, да исполнятся на Немъ пророческая гадания и по Писанию пострадавъ отъ законопреступныхъ людей, научивъ избранныхъ своихъ учениковъ и предаде имъ новый благодатный законъ по спасеннѣй же страсти, еже изволися воплотившемуся Сыну Божию на крестѣ излияти кровь свою и тѣмъ омыти наши прегрѣшения. Тридневно воскресе и являяся ученикомъ своимъ, утверждая ихъ въ истиннѣ пребывати. Послѣди же предъ ними и вознесеся, вниде въ прежднюю славу свою и по обѣщанию пославъ на нихъ Духъ Святый и тѣмъ утвердивъ ихъ крѣпцѣ въ проповѣдании слова Божия. Святии же апостоли, изшедше во вся концы вселенныя, проповѣдаху и утверждаху вѣру Христову, за ню же разными убиеньми скончашася. По нихъ же быша священнии архипастыри, иже упасше добрѣ стадо Христово и отъ Бога прославлени быша нетлѣниемъ мощей и прияша даръ исцѣления, и потомъ нѣцыи пожиша в преподобии и во иночествѣ, Богу угодиша. Инии же противу мучителей крѣпцѣ стояху, различными мучении скончашася. Еще же нѣкий чудный и дивный путь спасения святии и богоизбраннии // мужи изъобрѣтоша, въ мирѣ убо суще тѣломъ пребывающе, духомъ же внѣ мира обрѣтахуся, возложьше на ся самопроизволительное Христа ради юродство. Яко малоумни человѣкомъ являхуся, Богу же премудри быша и миру наругавшеся, вся ни во что же вмѣниша. Изъ нихъ же нарочитии быша: Андрей Цареградский и Симеонъ Палестинский и инии мнози, ихъ же имена написаны въ книгахъ животныхъ.

Послѣди же, егда Россия просвѣтися Святымъ крещениемъ и просия благодатию Христовою, такожде мнози симъ путемъ юродства обрѣтошася проходяще, якоже блаженный Василий и Максимъ и Иоаннъ, великоколпачный нарицаемый, Московстии чудотворцы, и Прокопий Устюжский и Исидоръ Ростовский и Никола новгородский, нарицаемый Кочановъ. Богу же изволившу въ нынѣшнее послѣднее время явити того же пути шественника – сего, глаголю, Иоанна, иже въ юности оставль мирская мудрования и прилѣпися Богови душею своею, возложь на ся Христа ради юродство и пребывъ болѣе четыредесяти лѣтъ внѣ мира духомъ, плотию же посредѣ мира обрѣтаяся и претерпѣвая всякую тѣлесную скорбь, на всякъ день умирая. Кто убо маловѣренъ къ сему пребывая и усумнится его святости житию, той да слышитъ слово, глаголющее: «Всяко древо отъ плода познаваемо бываетъ1. Не можетъ древо добро плодъ золъ творити, такожде и древо зло плодъ добръ творити2». Толикое его слышавъ терпѣние и тѣлесное злострадание, толикое время немощно человѣку совершити сего великаго поприща, аще не укрѣпляемъ будетъ благодатию Божиею. Егда убо и самого Спасителя нарекоша, яко «о князѣ бѣсовстѣмъ изгонитъ бѣсы»3, такожде и онаго дивнаго свѣтильника и чудотворца Николу патриархъ въ невѣрии назва сыномъ смердовича4, и многимъ убо святымъ не вѣроваху, и за невѣрие наказани быша. Къ сему же свидѣтельствуютъ его чудеса, иже отъ Бога прия даръ пророчества и исцѣления многа сотворивъ въ жизни своей. О семъ же ничтоже есть сомнительно, яко обычай бываетъ юродствующимъ нѣкое безчиние показовати сокровения ради добродѣтелей, да не получивъ отъ человѣкъ славу, от врага окрадываеми бываемъ. Того ради убо вси юродствующии и симъ путемъ проходившии нѣкое похабство творяху. О нихъ же въ житияхъ ихъ извѣстися. Такожде и о семъ, что увѣдѣхомъ, и написахомъ.

О рождении и дѣтствѣ блаженнаго Иоанна

Вседержителю Богу Отцу и единородному его Сыну Господу нашему // Исусу Христу и Пресвятому Животворящему Духу за вся благая, намъ даровавшему, честь и поклоняние во вѣки вѣкомъ. Аминь. Господу Богу сотворившему всяческая и отъ небытия въ бытие приведшему и устрояющему вся на пользу человѣческому роду, вся извѣстна: наше начало, бытие и конецъ. Предъусмотрившу нѣкия избрати изъ рода нашего богоугодные мужи и ознаменовати своею благодатию въ показание святой Его воли ревнующимъ. Якоже избираетъ царь храбрые и мужественные неустрашимые воины противу ратующихъ, сице и Богъ показуетъ мужи святые и ревностные къ добродѣтели, иже исходятъ на брань противу мира лестнаго и диявола, яко на нѣкое позорище, и побѣждаютъ его. Сице изволися быти смотрѣнию Божию и о семъ Иоаннѣ. Родившуся ему отъ благочестивыхъ родителей, но токмо како имъ имена быша и гдѣ и какое пребывание имѣша, сего не обрѣтохомъ, отъ кого увѣдати, дальности ради времени. Родился сей Иоаннъ въ 1770 году и отъ родителей своихъ воспитанъ въ страсѣ Божии и обученъ Священному Писанию. Егда же возрасту его довольну бывшу къ изучению рукодѣлия, тогда изъучиша его иконному писанию, бѣ бо родитель его бывъ иконописецъ. Такожде сей Иоаннъ имѣ у себѣ старшаго брата именемъ Михайла, и той же братъ его бывъ единого съ нимъ иконнаго художества мастеръ, и купно вмѣстѣ живяста, исправляюще свое рукодѣлие.

О юношествѣ и художествѣ блаженнаго Иоанна

Дивна дѣла Господня и славна творения Его, яко и въ младомъ возрастѣ, идѣже страстемъ волнование бываетъ, страхъ Божий влечетъ на богоугодное житие. Такожде и сей блаженный Иоаннъ въ юношескомъ возрастѣ прилѣпляяся Богови, день и нощь помышляше о душевномъ спасении, всякъ день молитвы своя возсылаше къ Богу. Въ праздники же хождаше въ молитвенный храмъ и на клиросѣ съ клиросники пояше, возсылая хвалу Творцу всяческихъ. Бѣ бо изъученъ бывъ осмогласному пѣнию и добрѣ чтяше псалмы и каноны. Въ прочия же дни занимашеся своимъ художествомъ, помогая своему старшему брату, и отъ трудовъ своихъ питахуся.

О началѣ юродства блаженнаго Иоанна

Егда убо хождаше блаженный Иоаннъ въ праздники на богослужение и услышавъ гласъ евангельский, глаголющь: «Иже аще хощетъ по Мнѣ идти, да отвержется себѣ и возметъ крестъ свой и въслѣдъ Мене грядетъ[5]». Тогда возгореся желаниемъ божественнымъ, како бы отлучитися мирскихъ суетъ и // присоединитися Богови. О семъ помышляше день и нощь и вътайнѣ со слезами Богу моляшеся, да наставитъ его на путь спасительный. По многомъ размышлении и прошении о семъ Создателя своего услышана бысть молитва его и Единородный Сынъ Божии коснуся маниемъ сердца его, яко пребывати ему во юродствѣ вся дни живота своего о укрѣпляющемъ его Бозѣ. Матери же его о семъ не вѣдящу, но желая ему обручити невѣсту и женитися веляше. Ему же сего не хотящу, но помышляше, како угодити Богу. Мати же его къ сему нуждаше, яко и невѣсту смотрити его взятъ съ собою. Онъ же, егда по обычаю за столомъ у невѣсты сѣдяше, восхоте себя показати малоумна и сказавъ во услышание всѣмъ, что онъ на дворъ нужды ради хощетъ, и тѣмъ показуя свое малоумие, повторивъ тѣ же словеса. И потомъ изъиде на дворъ и въ яму повалився. Сие видѣвъ, мати его со стыдомъ отъиде въ домъ свой и по совѣту со старшимъ сыномъ своимъ хотяху его за сие наказати. Онъ же отъ нихъ убѣже и въ лѣсу пребысть три дни безъ пищи и моляшеся Богу о сохранении отъ женитвы. И послѣди прииде, начатъ съ того времени юродствовать.

Еще нѣкогда брату его принесоша икону исчинити, той же, якоже подобно изографу, всю сотворь по обычаю, благолѣпотно устроивъ и последи поолифи, какъ слѣдуетъ ихъ художественному искуству, и положивъ въ благоприличное мѣсто для осохновения и самъ недалеко на свою потребу отъиде. Иоаннъ же восхотѣ показати свое юродство, вземъ ту икону и кругомъ ея на поляхъ начертавъ углемъ многие кресты и положи на мѣстѣ своемъ. Пришедшу же брату его и вземъ ту икону, хотяше ю отнести тому человѣку, егоже та икона, и видѣвъ ю испещрену углемъ, призва его и вопроси: «Кто сие сотвори?» Онъ же сказавъ, яко онъ сие содѣла. И браняше его братъ, глаголя: «Чего ради тако твориши?» Иоаннъ сказавъ, яко лучше тако быти ей. Братъ же его, видѣвъ, яко малоуменъ содѣлася, начатъ беречься отъ него и не даяше ему работы лучшия. Онъ же, егда время свободное улучивъ, исхождаше вонъ и на дворѣ на стѣнахъ, яко малоумный отроча, писаше углемъ кресты и начертание иконное. Прошедшу нѣколику времени, братъ его, видѣвъ въ томъ малоумствѣ находившася, отдаде его во обитель Преображенскую для жительства, яко убога бывша малоумиемъ.

О жительствѣ во оби тели блаженнаго Иоанна

Жити начатъ блаженный Иоаннъ во обители той и на всякъ день на молитвѣ пребывая, днемъ же, яко отроча играя, хождаше единъ, уклоняяся // отъ всѣхъ людей и дѣтская творяше. Нощию же, егда вси покой приимаху, тогда онъ чтяше Псалтырь и молитвы своя теплыя возсылаше къ Богу. Нѣцыи же неблагоразумнии людие пакости ему нѣкия дѣяху; онъ же сия съ радостию терпяше и, пребывая въ юродствѣ, иногда нѣчто противное тому мѣсту творяше и нѣкое малое безчиние показоваше, глумяся яко неистовъ бываше явнѣ, вътайнѣ убо предвидевъ что-либо, по откровению Божию сие содѣвая. Людемъ же сего не вѣдущимъ, поношаху ему и наругахуся. Живяху же наверху храмины, избѣгая молвы и мятежей человѣческихъ. Живяше не по обычаю того мѣста, и начальникомъ того мѣста по многомъ истязании изгоняемъ бываетъ отъ мѣста жительства того и живяше повсюду и въ бани пребывая, иногда же у нѣкиихъ христолюбцевъ обиташе.

О повсемѣстномъ хождении блаженнаго Иоанна

Земная мудрствующимъ обычай есть пещися о мирскихъ вѣщехъ и назидати домы. Сей же блаженный Иоаннъ птичие житие проходя, ни о чемъ же пекиися, токмо о душевномъ спасении и тѣло свое изнуряя алчбою и жаждою и наготою тѣлесною томяся, терпяше всякое злострадание, отъ дождя убо безъ покрова пребывая и отъ солнечнаго вара опаляемъ и зимняго мраза померзаемъ, тако хождаше днемъ и нощию, безъ пристанища живыи. Егда отъ изнеможения пометая себя на голой земли, еле обрѣташеся, нощию же часто на могилахъ мертвыхъ обнощеваше лѣтнее и осеннее время, зимою же въ бани обитая. Егда же претерпѣвъ сия вся, тогда посылаше Богъ христолюбивыхъ людей, ему пищу даяху и отъ нощной студени прикрываху, вводяще въ домы своя. Иногда зимнее время босыма ногама и непокровенною главою хождаше по улицѣ, сия же вся мужественне терпяше.

О водворении жительства у нѣкоего христолюбца

Иже о Христѣ жительствующии и добродѣтельный путь проходящии всегда бываютъ къ ближнему своему, по словеси евангельскому, любовны и сострадательны въ тѣлесныхъ нуждахъ, тако и сей христолюбивый мужъ именемъ Андрей Ивановъ по рукодѣлию перчаточникъ, видѣвъ сего блаженнаго Иоанна толикое терпѣние и тѣлесное злострадание, сжалився о немъ, къ себѣ жити его упрошаетъ, покой и пищу приимати отъ его имущества. Водворився же блаженный у сего христолюбца и уединяяся единъ, къ Богу сердечное ненасытное желание имыи, помалу пищи вкушая и не требуя себѣ тѣлеснаго покоя, безпрестанно во умѣ своемъ молитвы возсылаше къ Богу тайно, явѣ же юродствуя хождаше. И пребысть у него многое время. //

О хождении на могилы ко Кресту на молитву

Кто не почудится сему блаженному Иоанну, его ревности къ Богу и неустрашимости мысленныхъ враговъ. Въ нощи обычай имѣяше ходити на могилы ко Кресту, на немъ же изъображенъ Исусъ Христосъ распятъ въ мѣру его возраста, рѣзный, и тамо, приходя, съ сердечнымъ возгорениемъ принося молитвы Христу Спасителю нашему.

О приходящихъ людяхъ къ блаженному Иоанну

Людие же, сия вся видѣвше и слышавше о блаженнѣмъ Иоаннѣ, начаша приходити къ нему пользы ради душевныя и свои великия печали и болѣзни ему исповѣдаху и моляху его, да помолится о нихъ Господу Богу о избавлении бѣдъ и болѣзней. Онъ же многимъ молитвами своими испросивъ у Бога имъ избавление и цѣление отъ болѣзней подаяше. Егда же что ему даяху милостыни, то онъ сия иногда гдѣ бросивъ, а иногда нищимъ отдаяше. Аще ли же что приношаху ему изъ снѣди лучшия пищи, то онъ тако не ядяше, но посыпавъ тертымъ кирпичемъ, тогда помалу вкушая. Когда день и два ничесоже пищи приимая. По словеси пророка Давыда, глаголющаго: «Зане пепелъ яко хлѣбъ ядяхъ, и питие мое съ плачемъ растворяхъ6». Нѣкоему человѣку усумнѣвшуся о его житии и положивъ себѣ правило всю седмицу поститися и молитися, да проявитъ Господь о его житии, и послѣди прииде къ нему. Онъ же сие провидѣвъ, и егда вниде той мужъ къ нему въ храмину, онъ же ему тако показа о себѣ: ставъ убо къ стѣнѣ прислонився и руцѣ распростеръ, якоже и Христосъ на крестѣ, проявляя ему, яко онъ миру распяся.

Егда пришедшу къ нему нѣкоему купцу пользы ради, онъ же калъ пѣскомъ посыпавъ и даде ему въ руцѣ, проявляя ему великое богатство, зане богатство сие по Писанию именуется калъ и персть. Послѣжи же и сбысться его прознаменование. Еще другий купецъ восхоте на ся прияти подвигъ душеспасительный и начатъ поститися. Увидѣвъ его, онъ и сказалъ: «Сбрендишь». Тому же купцу нашедшу нѣкоей напасти и въ нощь едину поплакавшу, увидѣвъ же его блаженный, показавъ ему чашу и рече: «Полну сию надо наплакать». Еще тому же купцу вопросившу Иоанна о спасении душевномъ, онъ же немного помолчавъ и изрекъ: «Будь буй миру»6. Той же купецъ единою усумнѣвся и помысливъ, какимъ духомъ узнаетъ, той же уразуме и ему изрекъ, что «не простудя и не насоря, не ѣмъ».

Еще нѣкоему человѣку пришедшу къ блаженному вопросити о женѣ своей, бѣ бо больна была. Онъ же насчитавъ четырнадцать и умолча. И въ четвертый надесять день помре жена его. Егда наводнению бывшу въ Петербургѣ, Иоаннъ за толикое разстояние и многое время // прорече, яко потопъ будетъ. И многимъ людемъ приходящимъ къ блаженному пророчествуя будущее и исцѣление творяше, иже всего немощно описати, зане во многихъ мѣстѣхъ обрѣтаяся и творя сия чудодѣйства многажды безъ свидѣтелей. Инии же вѣдущии все изомроша, другии же намъ не известны. Но что возмогохомъ собрати, сия и написахомъ на пользу прочитающимъ и послушающимъ.

О пророчествахъ блаженнаго Иоанна

Многа убо прояви блаженный Иоаннъ приходящимъ къ нему тайныя и будущая сокровения Божия, отъ нихъ же что обрѣтохомъ, здѣ и написахомъ. Егда убо попущениемъ Божиимъ пожару случитися хотящу, сей же блаженный Иоаннъ прорече, глаголя, показуя на домъ той, гдѣ быти хотяше возгорѣние, яко «много потребно воды на домъ сей». И въ приидущую нощь бысть великий пожаръ. Еще убо пришедшу къ нему брату его Михаилу, здраву сущу, онъ же провидѣвъ его внезапное умертвие, повелѣ ему измѣнити срачицу. Той же по словеси его содѣла и въ той же день, недалеко отъиде, обрѣтеся мертвъ. Еще пришедшу къ нему нѣкоему человѣку здраву, онъ же прорече ему впасти въ болѣзнь, еже и сбысться вскорѣ.

О исцѣленияхъ блаженнаго Иоанна

Нынѣ хощу предложити нѣчто бывшее, хотя мало что обрѣтохомъ, о исцѣленияхъ блаженнаго Иоанна. Жена нѣкая прииде къ нему, сильно одержима страстию пиянства. Онъ же молитвами своими подаде ей исцѣление. Еще прииде нѣкая женщина, ножною болѣзнию страждущи, онъ же осязаниемъ руки исцѣли ю. Нѣкая убо вдова именемъ Матрона Парфентьева страждущи въ болѣзни велицѣ и къ смертному часу приближающися, посла къ блаженному Иоанну, да помолится Господу Богу о ея исцѣлении. Онъ же сжалився о ней, бѣ бо знаема ему была, яко христолюбива сущи и нищепитательница, посла къ ней два ученика своя, Феодора по прозванию Мягкаго и Павла, бывшаго тогда послѣдователя жития его, и повеле има, да прочтутъ надъ болящей каноны, и самъ помолився о ней. И та вдова восприя вскорѣ облегчение отъ болѣзни своея и не по многомъ времени получи совершенное здравие. И ина многа сотвори чудеса блаженный въ жизни своей.

О преставлении блаженнаго Иоанна

О дивное чудо! Какъ Богъ угодники своя прославляетъ, иже и сокровенная и тайная имъ явна бываютъ. Егда убо совершивъ блаженный Иоаннъ доброе свое течение по наречению Божию, тогда проувѣдевъ еже отъ жития сего отшествие и приходящимъ // къ нему о Христѣ любовнымъ многимъ провозвѣсти свою кончину и моляше всѣхъ творити о немъ молитвы и поминовения. Самъ же на больший подвигъ устремися, много постився и безпрестанно моляся во умѣ своемъ, Бога на помощь призывая. Восхотѣ же вящьшее страдание прияти, на руцѣ своей палецъ свой туго претягнувъ нитию, яко разболѣтися ему зѣло, и сию скорбь съ радостию о Христѣ терпяше и мало поболѣвъ, до кончины своея бесѣдовавъ, и тако преставися въ вѣчную жизнь мѣсяца июля 30 дня 1840 года. Пребысть же во юродствѣ болѣе четыредесяти лѣтъ. Погребенъ же бысть при великомъ стечении народа съ подобающею честию на Преображенскомъ кладбищѣ близь часовни на правой сторонѣ, идѣже и кресть надъ нимъ поставленъ каменный съ надписью его въкратцѣ жития.

Премудрый Соломонъ рече: «Память праведнику съ похвалами8, и благословение Господне на главѣ его9».

Аще ли кто сего блаженнаго Иоанна праведна быти мнитъ, мню, яко не прогрѣшаетъ. Житие бо его и великое по Богѣ терпѣние и тѣлесное злострадание, чудеса, пророчества и исцѣления о немъ свидѣтельствуютъ неложна быти угодника Божия. Не яко инии быша чародѣи, страстемъ своимъ работающе, чести ради и богатства людемъ волхование творяще, сей же Христа ради юродъ бысть. Насъ же списавшихъ сие да простятъ усомнившияся въ житии его и да полагаютъ на судьбу Божию, хулити же да не дерзаютъ, боящеся наказания и суда Божия. Емуже слава нынѣ и присно и во вѣки вѣкомъ. Аминь.

О чудесѣхъ блаженнаго Иоанна

Дѣвица нѣкая именемъ Афанасия сие извѣсти намъ, повѣда: прилучися ей на сырной недѣли въ пятницу много потрудитися и отъ великихъ трудовъ изнемогши, помысли въ себѣ, восхоте поужинать. Едина мысль ей веляше, другая же возбраняше. И тако ей размышляющей, пришедшу къ ней въ то время блаженному Иоанну, и проувѣдевъ ея помышление и тако ей изрече: начатъ о себѣ глаголати, яко онъ сегодня очень усталъ и хотелъ поужинать, «но только боюсь грѣха, яко сий день равенъ есть, якоже и день Четыредесятницы». И сия слышавши, оная дѣвица отложи свое намѣрение и погове до другаго дне.

Еще нѣкая дѣвица именемъ Татиана повѣда намъ о себѣ, что ей грамотѣ изъучившейся самоучкою и несовершенно и по силѣ чести не можаше, нѣкогда прииде къ ней блаженный Иоаннъ и увѣдавъ, яко дѣвица она много о томъ скорбитъ, и тако ей изрече: «Что назови матушкою или маменькою, и все едино означаетъ». И от того времени преста о томъ много печаловати и изъучися лучше // преждняго.

Хождаше блаженный Иоаннъ къ знаемымъ ему христолюбцемъ, иногда и пребывая нѣсколько времени живяше. Единою убо пришедшу ему къ нѣкоему купцу во время недѣли Пасхи, и прилучися у сего купца на окнѣ стояти въ сткляницѣ крѣпкой водки. Иоаннъ же взявъ сию стклянницу съ тѣмъ смертоноснымъ ядомъ и начатъ пити. Той же купецъ, увидѣвъ сие, ужасеся и умрети ему отъ сего мнящу. Иоаннъ же, возрѣвъ на нь, возсмѣявся и тако ему изрекъ: «Слышалъ ли еси писанное въ Евангелии, яко ”аще что и смертно испиютъ, не вредитъ ихъ“10?» И сие изрекъ, убеже отъ него. И сия намъ купецъ той повѣда, яже самъ видѣ. Единою убо пришедшу человѣку нѣкоему вопросити блаженнаго Иоанна, аще будетъ жена его здрава. Бѣ бо больна сущи крѣпко. Онъ же ему тако прорекъ о ней: наченъ считати отъ единаго числа и до четырехъ надесяти и болѣе умолча. Послѣди же, егда исполнися четыренадесять дней, тогда жена онаго мужа умре, и сбысться слово, прореченное имъ о смерти ея.

Прииде нѣкий человѣкъ къ блаженному Иоанну и принесе ему бѣлую сайку въ гостинецъ. Онъ же вземъ ю и пристави къ своему глазу и сказавъ сице: «Посмотрите, каковъ у меня глазъ большой». И симъ прорече етому человѣку таковую болѣзнь. Прилучися ему на другой день упасти на нѣкоемъ мѣстѣ, и на томъ глазѣ, на который онъ ему показа, бысть великий желвакъ отъ ушиба, не менѣе той большой сайки.

Еще повѣда нѣкая дѣвица о блаженнѣмъ Иоаннѣ, что она имѣла къ нему великое усердие и многократно съ нимъ бесѣдоваше, ибо онъ, видѣвъ ея добродѣтельное житие и великую вѣру, часто къ ней хождаше и о себѣ не таяшеся. И во едино время между прочими разглагольствиями откры тайну свою о себѣ, что онъ со времени начатия его юродства четыренадесять лѣтъ ничесоже огнемъ извареннаго не ядяше, точию сухоядениемъ и то помалу питаяся и о семъ запретивъ ей, да никому же повѣсть.

Егда убо приближитися хотящу кончинѣ живота блаженному Иоанну, прииде къ нему купецъ нѣкий посѣтити его въ болѣзни суща и начатъ ему совѣтовати покаятися отцу духовному. Онъ же немного помолчавъ и рекъ ему сице: «Въ сентябрѣ мѣсяцѣ», еже и сбысться. Въ сентябрѣ мѣсяцѣ ему по преставлении исполнися четыредесятый день, и въ сий день приходятъ души человѣческия къ Богу восприяти мзду дѣлъ своихъ.